Вигмар криво усмехнулся, и Рагна-Гейда мимоходом подумала, что начинает привыкать к этой усмешке.
– Нет, добрая женщина, я теперь знаю, на что способен,– ответил Вигмар.– Я убил своего собственного вождя, которому клялся в верности, ради женщины из семьи моих кровных врагов. В древности были герои, совершившие нечто подобное, но для полного сходства с ними мне нужно погибнуть как-нибудь по-особому ужасно. Наверное, это я тоже сумею сделать. А что еще остается?
– Ну, что ж!– насмешливо отозвалась Боргтруд, глядя на Вигмара с притворной проницательностью.– Каждый по-своему хочет прославиться!
– Прославиться!– Вигмар негромко засмеялся, и в этом смехе промелькнула искра безумия.– Если бы я хотел прославиться! Но я хотел просто жить, хотел сам выбирать, кого мне любить. И старой славы мне не было нужно! Но ее-то я и получил! Никто не уйдет от того, что назначено! Я прославился так, что Сигурд и Старкад позавидуют! Вот только сам себе я совсем не завидую! Нисколько!
Вигмар смеялся, как одержимый троллями, и Рагне-Гейде стало страшно. Она подалась к Вигмару и положила руки ему на плечи.
– Не надо!– умоляюще воскликнула она, вглядываясь в заострившиеся, жесткие черты и стараясь разглядеть того человека, которого любила когда-то.– Не говори так! Может быть, еще все сложится…
– Сложится!– издевательски-весело передразнил Вигмар, взяв ее за плечи и слегка тряхнув.– Все уже сложилось: мой отец лежит, и твой отец лежит, и парочка братьев, и Модвид, и Атли… Только нас с тобой не хватает! Недолго ты пробыла замужем, о Хильд пламени моря! Ты погубила уже двоих, которые хотели взять тебя в жены. Остался только я. Погуби и меня, пожалуйста, я очень тебя прошу!
Рагна-Гейда слушала безумные речи, и в глазах ее выступали слезы ужаса; весь мир вокруг рушился с оглушительным грохотом и треском. Не оставалось ничего: ни рода, ни любви; холодные волны захлестывали ее с головой, и ни обычай, ни сердце не помогали удержаться.
При виде ее слез Вигмар немного опомнился. Рагна-Гейда хотела отстраниться, но он с силой обнял ее, прислонил ее голову к своему плечу и прижался губами к ее волосам. Они пахли дымом и горьковатым духом палой листвы. Рагна-Гейда затихла, а Вигмар глубоко вздохнул, стараясь прийти в себя и вернуть хоть немного из прежней бодрости и веры. Его тоже не покидало чувство, будто они вдвоем стоят под лавиной обломков гибнущего мира. Вигмар не знал, чего желать, чего просить у богов и от чего отказываться. Среди разбитого на куски мира не угадаешь, что тебя погубит, а что спасет.