Еще раньше по городу поползли слухи. Распространяли их проинструктированные Виктором Шепиловым люди. Кроме того, по улицам Южногорска кружили машины, оборудованные мегафонами. Записанный на магнитофонную пленку голос без устали повторял:
– Уважаемые акционеры «Южуралхрома»! Поздравляем вас с юбилейным ежегодным собранием! По случаю юбилея проводится беспрецедентная акция! Каждый зарегистрировавшийся акционер-мужчина получает в подарок литровую бутылку водки! Каждая зарегистрировавшаяся акционер-женщина получает три пары колготок! Кроме того, каждый сотый зарегистрировавшийся акционер вне зависимости от пола получает в подарок цветной телевизор! Зарегистрируйтесь и получите юбилейный подарок! Не упустите свой шанс!
К десяти у Дворца культуры комбината уже собралась небольшая толпа похмельных мужиков. К акции они относились с недоверием, но литр водки не шутка. И когда ровно в десять двери дворца распахнулись, мужики ломанулись в вестибюль.
К их немалому удивлению, водку им действительно выдали. Правда, не в вестибюле, а за углом Дворца культуры, из машины. Достаточно было предъявить регистрационную карточку, как ее владелец тут же получал бутылку.
– Е-мое! – чесали в затылке мужики.
Первым делом они, конечно, отходили в сторонку, прятали водку и пытались получить по той же карточке вторую бутылку. Но организаторы «юбилейной» акции это предусмотрели. На карточках ставились специальные метки.
Дальше все начало происходить по закону цепной реакции. Вслед за мужиками к Дворцу культуры потянулись первые женщины. Их ожиданий организаторы акции тоже не обманули. И к двенадцати дня Южногорск охватила настоящая водочно-колготочная лихорадка.
Мелкие акционеры, не посетившие ни одного собрания, с паспортами и сертификатами акций наперевес штурмовали Дворец культуры. У машин с товарами возникла жуткая давка. Спешно стянутые со всего города бандиты с трудом навели там порядок.
Хайдаров нервно расхаживал в глубине вестибюля. Виктор Шепилов каждые пятнадцать минут докладывал сводку с арены боевых действий. К двенадцати зарегистрировалось только два процента акционеров. К половине первого – три. В час цифра наконец перевалила за четыре процента, но поток людей начал постепенно спадать.
Многие акционеры находились на рабочих местах и зарегистрироваться не могли физически. Других просто не было в городе. На Хайдарова страшно было смотреть. Нервы его были напряжены до предела, но дело пусть не так живо, как прежде, но все же двигалось.
В половине второго в вестибюле появился Шершень. Подойдя к Артуру, он спросил: