Звякнула тетива, кто-то коротко вскрикнул…
– Еще, парни, еще!
Дар-Теен вдруг вспомнил, кем был этот седовласый убийца: командовал городским гарнизоном.
– Нет, не надо, во имя Фэнтара… – Он поднялся на одно колено, отпихнул в сторону разжиревшего торговца и увидел эшафот.
Лиэ-Нэсс уже лежала навзничь на самом его краю. Ее голова бессильно свешивалась вниз, откинутая в сторону рука казалась невесомой на фоне черного сукна. Изо рта по щеке пролегла темная струйка, и Дар-Теен даже увидел, как срываются одна за другой капли и падают в утоптанный снег.
Он закрыл глаза. Потом вновь посмотрел на Лиэ-Нэсс: к ней уже торопились дружинники, с опаской, держа на изготовку самострелы…
«Смотри. И помни. Помни…»
На Дар-Теена никто не обращал внимания. И он, пошатываясь, побрел домой.
Последующие дни Дар-Теен провел в замечательной компании кувшинов с брагой. По мере их опустошения он посылал соседского мальчишку за очередной порцией, щедро задабривая мальца золотишком – смешно сказать, он пытался подкопить им с Лиэ-Нэсс на побег, чтобы было на что жить в первое время. Теперь же… Все это оказалось ненужным, и даже до тошноты противно было смотреть на золотые кружочки, которыми он так дорожил. Еще тогда – да, именно тогда, когда она просила, нужно было все бросить, взять ее за руку и уйти. Вместе. Куда-нибудь на юг – ведь даже на границах Диких земель живут ийлуры, да и элеаны временами считались хорошими соседями… И Дар-Теен равнодушно отдавал золото шустрому ийлуру, посылая его за крепкой бражкой в «Черный боров».
Он пил, проклиная себя. Свою жизнь. Свою слабость. Страх оказаться не чьим-то дружинником на жалованье, а просто хозяином собственной жизни.
И, пока сменялись кувшины, Дар-Теену казалось, что Лиэ-Нэсс где-то рядом и что стоит обернуться – и она будет лежать на кровати под боком, свернувшись калачиком. Он начинал отчаянно вертеть головой, но ийлура исчезала, заливисто хохоча.
А потом настал тот торжественный момент, когда Дар-Теен твердо решил последовать за своей возлюбленной. И начал сооружать добротную ременную петлю, одновременно прикидывая, как он потребует у темной богини душу Лиэ-Нэсс.
– Ну и чем это ты тут занимаешься?
Он пошатнулся и едва не упал с табурета; спасла, как ни странно, петля – уцепился за нее и удержал равновесие.
В дверях, уперев руки в крепкие бока, стояла ийлура, живущая по соседству. А из-за ее широкой юбки выглядывала смешливая мордашка того самого мальчишки, который верой и правдой служил Дар-Теену посыльным все эти дни.
– Слазь оттуда. – Соседка бесцеремонно прошла в дом и тщательно прикрыла за собой дверь. Тут же прикрикнула на отпрыска: – А, и ты уже здесь? Пошел, пошел домой, живо!