Век золотых роз (Клименко) - страница 89

Снова воцарилось молчание. Дар-Теен шел, качая головой, и что-то бормотал себе под нос. Вероятно, обсуждая сам с собой услышанное от синха. А потом остановился и, обернувшись к Элхаджу, проговорил:

– Может быть, то, что у вас было, и хорошо, но где-то я слыхал, что за всю жизнь женщина синхов может снести только три яйца, да и то не из каждого вылупляется потомство. Если это так, то не лучше ли для продолжения рода иметь больше детей от многих женщин?

– И ты порой даже не будешь знать, которые из этих потомков твои, – холодно заключил Элхадж, глядя в широко распахнутые голубые глаза ийлура. – Я только хотел рассказать тебе, как мы жили, ийлур. Ты же… ничего не захотел услышать.

– Отчего же…

И вдруг ийлур весь подобрался, шрам через скулу побелел.

– Гляди! Что это там?

Синх, щурясь от яркого солнца, глянул в направлении, куда показывал Дар-Теен. Оба сердца нехорошо сжались, во рту стало горько, словно после пережевывания оранжевого гриба.

«Ага, чувствуешь, ящерица, что скоро опять эту гадость жевать придется?»

С запада, от самого горизонта, на степь наползало темное пятно, и двигалось оно прямиком к застывшим путешественникам.

– Что это, побери меня Шейнира? – Ийлур все еще всматривался вдаль. – Ты что-нибудь различаешь?

– Да, – прошептал Элхадж, – различаю… Это стая диких щеров. И, кажется, они идут на нас. Или ты никогда не видел щеров, Дар-Теен?


Может быть, ийлур, прожив всю сознательную жизнь на берегу моря Холодов, и не видел щеров. Как не довелось видеть их и Элхаджу. Но в памяти всплыли истории метхе Саона, рассказанные под завывание северного ветра и потрескивание смолистых поленец в очаге.

Старый синх частенько показывал своим воспитанникам надорванный кусок пергамента, где было изображено нечто похожее на гигантскую ящерицу, с массивной мордой и весьма впечатляющими клыками, торчащими из нижней челюсти. Раньше, когда Храм был в силе, синхи забирали яйца щеров из кладки, закапывали их в теплую и влажную почву Диких земель. Потом, когда малыши вылуплялись и вытягивали тонкие шейки к солнцу, их брали жить в города, ближе к жилью… Но то были домашние, прирученные щеры, а там, у горизонта, зрела грозовой тучей стая диких.

– И что… будем делать? – Дар-Теен все еще вглядывался вдаль, прикрыв глаза ладонью. – Они опасны, эти щеры?

Элхадж фыркнул:

– Не будь дураком. Ты что, и в самом деле их никогда вблизи не видел?

Ийлур обернулся и развел руками.

– Я дальше границы Северного Берега не бывал, а на моем веку их уже перестали привозить. Отчего бы тебе не сказать, как есть?

И посмотрел на Элхаджа, как обиженное дитя. А синх внезапно почувствовал легкий укол зависти. Подумать только, перед тобой здоровенный ийлур, воин, привыкший рисковать собственной жизнью, и не понимает, что, похоже, тут их совместное путешествие может окончиться. Наверное, хорошо пребывать в неведении и сдохнуть, так и не сообразив, а что же такого случилось…