Владыка схватился за сердце. Теперь он едва переставлял отяжелевшие ноги, внезапная слабость потом выступила на его ладонях и лице, и владыка остановился, притулясь к кирпичной кладке стены. Превозмогая боль, он двинулся в глубину подземелья, прикрывая собой отход Тита и сбивая погоню со следа келейника.
Долгая трель милицейского свистка и резкий окрик заставили его остановиться.
– Стой, стрелять буду!
Люди в камуфляже, с автоматами наперевес, взяли его в кольцо и ослепили лучами скрещенных фонариков.
– Прекратить! – прошептал владыка, но в голосе его больше не было силы, и вышло тихо, почти умоляюще. Левой рукой он прикрыл глаза от нестерпимого света, правой сжал наперсный крест-панагию с частицами святых мощей, ладонью слыша холодный рельеф распятия.
Узнав епископа, старший наряда козырнул и представился.
– Капитан Кошкин, старший оперуполномоченный.
– Епископ Валерий – служитель Господа, – прошептал владыка и сейчас же пошел в наступление. – Что вы делаете в монастырских подвалах без согласования с настоятелем?
– Операция «Цитадель» по усиленному варианту, – оправдывался Кошкин. – Ввиду скорых торжеств обследуем штольни и катакомбы на предмет диверсий. Наряд по рации сообщил, что подземелье вскрыто, вот и поторопились. Простите, если побеспокоили.
Старший наряда мялся, не зная, смеет ли задать вопрос владыке. Покусывая рыжеватые усики, он еще раз козырнул и обнажил в виноватой улыбке пару золотых фикс.
* * *
Ночью Севергин не спал, караулил. Квит нетерпеливо ворочался в соседней комнате, мягко ступая, выходил на крыльцо, курил, открывал холодильник, звенел стаканами. Из окна Егор видел, что в садовом домике, где на ночь устроилась Флора, горела лампа. Наконец свет погас. Рядом мерно дышала жена. Казалось, что и Квит успокоился за перегородкой. Но Севергин не верил этой тишине. Через минут десять Квит поднялся и по-звериному, бесшумно, даже половица не скрипнула, вышел из избы. Севергин вскочил и пошел за ним.
– Куда ты? – сонным голосом окликнула его Алена.
– Лежи тихо! – приказал Егор.
Квита он догнал на полпути к домику Флоры, у гряды, которую вскапывал утром. Белые плавки Квита мелькали в рассветном сумраке. Севергин догнал его и предупреждающе положил руку на плечо. Квит резко обернулся, перехватил руку Егора и, дернув на себя, свалил в рыхлую землю. Злоба и ярость, которые так долго прятал от самого себя Севергин, выплеснулись в коротких разящих ударах и в судороге пальцев, сомкнутых на горле Квита. Он был крупнее, тяжелее и в борьбе – не новичок. Квит вяло отрабатывал удары, разученные на «груше».