– Можно сказать, рядом.
– А «поганцы»?
– Еще ближе.
– Все ясно. Версия вторая – язычники! Надо срочно выписать ордер на задержание их главарей! Ох, чует мое сердце, что тут все в один узел завязано. А что за омут?
– Дарьино Омутище-то? Испокон века так зовут. В этом месте вода «играет».
– А почему Дарьино?
– Жила, говорят, такая Дарья: красавица-девка. Ославили ее, как ведьму, да так, что жених от нее отказался, а она уже забрюхатела. Напал на скотину мор, ну, люди-то темные были, стали ведьму искать. Заподозрили Дарью, избу сожгли и за ней погнались с дрекольем, так она возьми, да в Омутище-то и прыгни, это на сносях-то... В нашем омуте такие токи; что упало, то пропало. Это чудо, что рыбак утопленницу сетью зацепил. С той поры уже сто лет прошло, а то и двести, а Дарью все еще на Забыти встречают, особенно если рыбаки улов на берегу отмечают. Вроде, как в омуте она родила, и теперь просит для дитенка колыбель смастерить. Местный фольклор, понимаешь.
– Красиво врешь! Только народные байки на пустом месте не родятся. Я советую тебе вызвать водолазов или для начала самому обследовать этот омут.
– Да, придется попотеть. Это мое первое дело, нельзя завалить. Сегодня еду в Москву, к криминалистам.
– Желаю успеха. Хотя дельце-то опасное, может быть, лучше – самоотвод.
– Нет.
– Вот что, тогда этим делом займемся вместе, одного тебя быстро завалят, если что. Завтра же собьем следственную группу.
Черное одеяние схимника, расшитое символами смерти, есть броня и защита от духов тьмы. Сама же Великая Схима почитается среди монашества как чин, равный ангельскому...
В последние дни внутри обители было неспокойно, словно завелся в ее стенах тайный враг. Он исподволь копил крамолу, смущал сердца и отвлекал от молитв. Нет, с виду все было обычно, но тихие беседы монахов в укромных уголках сада, их опущенные долу глаза и странные недомолвки настораживали владыку. Вчера он вознамерился строго отчитать отца Нектария, но встретил неожиданный отпор.
– Ваше Высокопреподобие, почему вы позволяете мирским новостям проникать в монастырь? Может быть, ваши монахи скоро начнут газеты читать? – едко спросил Валерий.
– А что ж такого? Мирские новости – лучшее лекарство для монаха, дабы отсечь все мысли о возращении в мир, – ответил с неожиданной легкостью настоятель.
«Если так и дальше пойдет, то все монастырское благолепие и чинопочитание под корень изойдет, – рассуждал владыка. – Да и милиция что-то слишком зачастила...»