— Для нашей с тобой могилы он достаточно просторный!
— Да не сбивай меня с мысли! Метров пятьдесят, не больше… а здание больницы гораздо длиннее.
— Ну и что?
— Не тормози! — Маркиз уперся ногами в пол, навалился спиной на край стеллажа и сдвинул его с места.
Лола присоединилась к своему компаньону. Конечно, ее силы были невелики, но тут сработал тот же эффект, что в известном случае с репкой: бригада в составе дедки, бабки, внучки, жучки и кошки не могла справиться с задачей, пока к ней не присоединилась крошечная мышка. Так и сейчас — с помощью Лолы дело пошло быстрее, и стеллаж с чудовищным скрипом отъехал в сторону.
За ним оказался проем, кое-как заколоченный подгнившими досками.
Леня разбежался, издал резкий боевой крик и пнул их ногой.
Доски разлетелись на куски, и Маркиз, не удержавшись, влетел в темный пролом.
— Ленечка, ты жив? — Лола испуганно вглядывалась в темноту.
— Да жив я, жив! — отозвался Леня, поднимаясь с пола. — Только мышей тут гораздо больше, чем на твоей стороне!
— Ой! Тогда я туда ни за что не пойду! Лучше смерть! — и Лола отступила от пролома.
— Осторожно, ты на нее чуть не наступила! — донесся из темноты Ленин голос. — Какая крупная!
— Где? Ой! — Лола взвизгнула и бросилась вперед, через секунду оказавшись рядом с Маркизом.
— После этой ночи мне придется тратить гораздо больше денег на парикмахера! — проговорила она, в ужасе глядя под ноги.
— Это еще почему? — поинтересовался Леня.
— Седину закрашивать!
— Ладно, сейчас главное — дожить до утра! А на парикмахера как-нибудь заработаем!
Леня посветил вокруг фонарем.
Они оказались в таком же большом подвале, как первый, только гораздо более запущенном. Сюда, по-видимому, уже много лет не ступала нога человека. Стены были покрыты густым слоем грязи и плесени, на полу виднелись лужи. Но самое главное — в дальнем конце подвала под потолком просматривалось кое-как забитое досками маленькое окошко.
— Вот он — путь на свободу! — радостно проговорил Маркиз.
Он подбежал к окошку, пододвинул к нему пару ломаных ящиков и, с трудом дотянувшись, обдирая пальцы, оторвал доски. К счастью, они уже едва держались на проржавевших гвоздях.
Лола пробралась вслед за Маркизом, ступая, как по минному полю и в ужасе глядя под ноги — здесь действительно было очень много мышей.
Леня подсадил ее, и Лола наконец выбралась наружу. Она села на корточки, привалившись спиной к больничной стене, и с упоением вдохнула ночной воздух, в котором смешивались запахи теплой земли, травы и отцветающей сирени.
Через минуту к ней присоединился запыхавшийся Маркиз.