Ролингс ударил молотком по столу и предоставил слово Питерсдорфу.
– Мисс Холландер, – начал тот, – мы располагаем информацией, что вы контактировали с одной из ведущих корпораций автомобильной индустрии – «Нэшнл моторс».
– Совершенно верно.
– Какова природа этих контактов?
– Меня пригласили для разовой консультации.
– Какого рода?
– Они как раз заканчивали разработку новой модели и пожелали провести всесторонние испытания. Модель называлась…
– … «Рэмрод».
Густой бас председателя правления, казалось, повис в душной, прокуренной атмосфере конференц-зала. Ксавьера проследила за направлением его взгляда. На блестящей поверхности длинного полированного стола отразился макет из папье-маше, высотой в добрых пару футов. Трудно было судить, как будет выглядеть настоящий автомобиль. Хотя, бесспорно, макет гораздо нагляднее чертежа или рисунка, это все-таки еще не сама машина. Пропорции, радующие глаз на чертеже, могут оказаться недостижимыми либо не вполне удобными в настоящем изделии. Кроме того, автомобиль – не простая совокупность кузова, крыльев, бампера и прочих частей. Если конструкция удачна, он является чем-то большим, а если неудачна – чем-то меньшим. В машину нужно вдохнуть жизнь. Вот этим-то сейчас и занимались – без особого успеха. Коитус никак не приводил к зачатию.
Какие только автомобили не сходили с конвейера компании «Нэшнл моторс»! Солидные, величественные – для толстосумов, отождествляющих эту марку с жизненным успехом. Модели попроще – для тех, кто едва сводил концы с концами. Вызывающие, с фаллической символикой – для тех, что неслись, взрывая пространство, со скоростью сто миль в час, оповещая весь мир о своем стремлении подчинить его себе. Этим людям был неведом страх: он растворялся в жажде новых ощущений и временной опустошенности – временной, потому что жажда новизны не знает утомления… Семейные «седаны» – компромисс между удобством, экономичностью и минимальной потребностью в красоте. Такие машины были уместны на фоне деревенского пейзажа, особенно в субботний вечер, после того как скосят траву на лужайке перед домом.
Особняком стояли высококачественные образцы, рожденные фантазией тех, кто жил ради славы, нескольких упоительных минут после победы в гонках. Эти машины были недоступны для большинства и не особенно безопасны, зато служили своего рода наркотиком, порождая желание до предела выжать газ и слиться в последнем экстазе с вечностью.
Что же до «рэмрода», то его нельзя было отнести ни к одной из перечисленных категорий. Судя по внешнему виду макета, модель обещала стать очень привлекательной, с четкими линиями, а главное – она несла на себе отпечаток молодости. Тетушка Минни и дядюшка Джейк вряд ли решились бы порадовать родню известием о покупке «рэмрода», зато для выпускника высшей школы эта машина могла стать символом независимости.