Они стояли тесной группкой, открыв рты от изумления и таращась на меня во все глаза. Должно быть, этот Фредди был самым крутым в их маленькой банде, и то, что я играючи отправил его в нокдаун, повергло их в величайшее изумление. Наши с Фредди боевые действия длились не больше десяти секунд, так что его друзья все еще пребывали в состоянии шока.
Их было четверо – два парня и две девушки. Ничего особенного, обычная компания «прогрессивной молодежи», одетых по последней моде во что-то переливающееся, парни – с бритыми головами и бородами, девушки – с немыслимыми прическами, на всех такие же переливающиеся комбинезоны, металлические украшения в виде стилизованных человеческих черепов, в ушах – серьги в форме костей. У одного парня такая же металлическая кость торчала на пару сантиметров справа и слева от носа. Боже, это надо же было так себя изуродовать!
– Заберите своего дружка, пока его не затоптали, да катитесь отсюда! – рыкнул я на них не хуже волка Кочински и, схватив за шкирку неподвижно лежавшего на тротуаре парня, швырнул его в сторону его дружков, однако ни один из них даже не шевельнулся, продолжая таращиться на меня. Бесчувственное тело Фредди пролетело метра два и снова рухнуло на асфальт.
– И в следующий раз никогда не забывайте о правилах хорошего тона, – добавил я.
Одна из девушек и оба парня, выйдя из ступора, подчинились, не рискнув вступить в бой, когда их лидер был повержен, и, подхватив бесчувственного Фредди под руки, торопливо поволокли его подальше от телефона. Вторая девушка еще несколько секунд стояла, рассматривая меня оценивающим взглядом, а потом повернулась и торопливо зашагала вслед за остальной компанией. Она явно старалась запомнить меня, и, надо полагать, не ради собственного удовольствия, а чтобы впоследствии найти меня и рассчитаться со мною сполна.
Что ж, пусть попробуют. Если они попытаются меня найти, то получат хороший урок и поймут, что в дела больших дядей таким малышам, как они, лезть нельзя. А если не поймут, то умрут. Я думаю, вряд ли кто-то будет о них горько плакать. Они того просто не стоят. На крайний случай я лично исполню обязанности плакальщицы.
Я проводил их взглядом, пока они не исчезли за поворотом, а затем повернулся к телефону, но передумал. Мне надо было просто подстраховаться на всякий случай от звонка какого-нибудь идиота. Не время мне сейчас попадать за учиненную на улице драку в полицию, которую наверняка уже вызвал какой-нибудь добропорядочный прохожий. А Мартину я могу позвонить и со своего домашнего телефона или, в конце концов, с оллкома. Подслушки, я думаю, все равно сейчас нет – когда у бюро столько работы, им не до таких мелочей. Во всяком случае, шансы на это явно меньше, чем на арест за драку на улице. И все равно никто потом не сможет ничего доказать. Мало ли кто мог мне звонить.