– Что случилось?
– «Скорую», скорее вызовите «Скорую», человеку плохо! – закричал я, прекрасно зная, что Слейду осталось жить всего несколько секунд, что он умрет от сердечного приступа раньше, чем вызов поступит в службу скорой медицинской помощи, и никто не сможет установить истинную причину его гибели, потому что следы состава, которым я воспользовался, невозможно обнаружить. Мне нечего было опасаться, а издаваемые мною вопли должны были послужить мне своеобразным психологическим алиби в глазах окружающих, иначе все это очень подозрительно выглядело бы в глазах какого-нибудь случайного свидетеля – человек, у которого вы только что попросили огоньку, неожиданно упал, а вы как ни в чем не бывало спокойно уходите.
Хотя мой призыв о помощи был чисто риторическим, девушка, стоявшая в дальнем конце остановки, метнулась к телефонному автомату со стремительностью молодой пантеры. Вообще-то на работе я стараюсь не расслабляться до тех пор, пока очередное дело не заперто в сейфе шефа, однако даже робот не смог бы не залюбоваться ею.
Она была не слишком высока – чуть повыше среднего роста, пожалуй, даже немного выше меня, однако очень стройна, с тонкой талией, длинными ногами и высокой грудью, угадывавшейся под простым свободным белым платьем, настолько простым, что только очень красивая девушка могла позволить себе его надеть, не опасаясь показаться окружающим крестьянкой в мешковине. Густые длинные волосы цвета спелой пшеницы свободно ниспадали на плечи и высокий лоб. Черты ее лица не отличались той застывшей правильностью, которую так любят современные эстеты – специалисты по женской красоте, но веселый курносый нос, широкие славянские скулы, чувственные полные губы и властный, поистине королевский изгиб подбородка довершали восхитительную картину прекрасной женщины. Не застывшей богини древнегреческих скульпторов или творения современных дизайнеров, но женщины из плоти и крови, очаровательной, уверенной в себе, свободной и жизнерадостной. Казалось, что она настолько переполнена жизненной силой, что от нее во все стороны исходят волны спокойной энергии, сексуальности и тепла.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и умерить биение сердца. Мне нельзя было сейчас расслабляться, мне еще надо было уйти с места работы так, чтобы ничем не выдать своей причастности к смерти Слейда, ни единым словом или жестом не вызвать подозрения у окружающих, и тем не менее я стоял и нагло пялился на нее по крайней мере полминуты, прежде чем смог отвести глаза. Это было плохо, так как она могла меня запомнить и превратиться, таким образом, в потенциального свидетеля. Но осторожность отступила, и я то и дело посматривал на нее, хотя и старался делать это как можно незаметнее.