– Он не приехал, – тупо повторила она. – Ты именно это сказал? Рона с вами нет?
– Пока что нет.
– Но отсюда он уехал много часов назад. Заехал около восьми. Я передала, что ты велел, и мы с ним по рюмке выпили. – А потом...
Она умолкла и Гарри пришлось попросить ее продолжать:
– А потом, Телма?
– Я... я попросила его, я его очень попросила не ездить в охотничий домик.
– Почему?
– Такое у меня было предчувствие, когда я его увидела, оно было таким сильным, что я чуть не упала в обморок, вот какое у меня было предчувствие. – И она начала рыдать, остальные слова тонули в рыданиях: – О, Господи... я так и знала... это по моей вине... Рон умер... Рон... Рон...
– Что ты говоришь, Телма?
– Рон... – она повторила это имя с полдюжины раз, а Гарри слушал с остановившимся сердцем и окаменелым лицом.
Тьюри подошел к телефонной будке и приоткрыл дверцу:
– Случилось что-нибудь?
– Да. Только я не знаю, что.
– Может, помогу?
– Едва ли.
– Ну дай хотя бы попробую. Иди, Гарри, присядь. Ты выглядишь ужасно.
Они снова поменялись местами, и Тьюри поспешно сказал в трубку:
– Алло, Телма. Это Ральф.
– Говорите.
– Послушайте, Телма. Я не знаю, в чем дело, но успокойтесь на минутку, ладно?
– Не могу.
– Почему бы вам не выпить чего-нибудь? Я подожду у телефона, а вы налейте себе...
– Не хочу я ничего пить.
– Ну ладно, ладно. Я только подумал, что...
– Да и не пойдет никакая выпивка. Я больна. Меня выворачивает наизнанку.
– Уж не подцепили ли вы грипп?
– Нет, я не подцепила грипп. – Мгновение она поколебалась.
– Гарри стоит рядом с вами?
– Нет, он вышел.
– Вы уверены?
– Я вижу, как он шагает взад-вперед по веранде.
– Я беременна.
– Что? Что вы сказали?
– Что у меня будет ребенок.
– Ну и ну, черт меня подери! Это здорово, Телма, это чудесно!
– Да?
– Вы сказали об этом Гарри?
– Нет еще.
– Господи, да он же взлетит на седьмое небо, когда узнает.
– Может, и взлетит. Поначалу.
– А что вы хотите этим сказать? Почему поначалу?
– Когда начнет думать, он опустится пониже.
– Не улавливаю, в чем тут соль.
– Мы с Гарри больше года не предпринимали никаких шагов к тому, чтобы заиметь ребенка, – медленно сказала ока. – Гарри не хотел, чтобы я рожала, боялся осложнений, ведь мне скоро тридцать пять.
– Никакие меры предосторожности не дают полной гарантии. Это могло произойти случайно.
– Это произошло не случайно, а преднамеренно, во всяком случае, с моей стороны. Я хотела ребенка. Я старею, и очень скоро было бы уже поздно. И не раз говорила об этом Гарри. Но он боялся, как бы чего не вышло со мной. По крайней мере, так он говорил. Может быть, подлинные причины были глубже и тоньше, не знаю. Возможно, он не хотел делить мою привязанность ни с кем. Но каковы бы ни были его соображения, мои теперь вам известны. Я хочу этого ребенка. Я уже люблю его.