Слово предоставили стороне обвинения, и переводчик обрушил на заключённого поток шипящих арабских слов. Смысл их вкратце сводился к следующему: янки упекут тебя, талибанское дерьмо, за решётку, где ты и будешь гнить до конца жизни. Измат Хан медленно поднял голову и посмотрел на переводчика. Взгляд сказал все, и переводчик, американец ливанского происхождения, убавил пылу. На парне, конечно, кандалы и шутовская оранжевая роба, но кто их знает, этих дикарей.
Прокурор говорил недолго. Он подчеркнул, что на протяжении всех пяти лет заключённый отказывался от сотрудничества, не желая выдавать своих сообщников по террористической войне против Соединённых Штатов, и что даже после ареста участвовал в тюремном бунте, в ходе которого погиб американский гражданин. Закончив, обвинитель сел. У него не было никаких сомнений относительно решения трибунала: в ближайшие годы афганцу свободы не видать.
Речь защитника заняла чуть больше времени. Он указал на то, что его клиент не имеет никакого отношения к ужасным событиям 11 сентября. Что в то время заключённый Хан принимал участие в гражданской войне и никоим образом не был связан со стоящими за спиной «Аль-Каиды» арабами. Что Мулла Омар, предоставивший убежище Усаме бен Ладену и его подручным, был диктатором, у которого мистер Хан находился на службе, но к преступлениям которого он не причастен.
— Я призываю суд трезво оценить ситуацию, — закончил защитник. — Если этот человек и угрожает кому-то, то ни в коем случае не нам. Сейчас в Афганистане существует демократически избранное правительство. Предлагаю отправить его туда, и пусть они сами решают, как быть с ним дальше.
Судьи удалились на совещание. Отсутствовали они около тридцати минут, а когда вернулись, щеки женщины-капитана горели от возмущения. Она всё ещё не могла поверить в услышанное — председатель Объединённого комитета начальников штабов имел разговор только с полковником и майором, так что приказ знали лишь они двое.
— Заключённый Хан, встаньте. Суд поставлен в известность, что правительство президента Карзая согласилось принять вас на родину, где вы будете приговорены к пожизненному заключению. Таким образом, суд освобождает американских налогоплательщиков от необходимости нести бремя расходов на ваше содержание. После соответствующих договорённостей вас отправят в Кабул. Вы вернётесь в Афганистан так же, как прибыли сюда, — в кандалах. Все. Заседание окончено.
В шоке была не только капитан. Обвинитель нервно кусал губы, размышляя о том, как случившееся отразится на его карьере. Защитник испытал лёгкое, но приятное головокружение. Переводчик, истинный сын Бейрута, в какой-то момент просто испугался, что председатель распорядится снять с заключённого кандалы прямо в зале суда, и уже приготовился сигануть в окно.