– Боюсь то, что раскрылось сейчас, повредит вашему пациенту гораздо больше, – заметил комиссар Ланжевен.
После ухода медсестры и мадам Лекур Лартиг занял ее место рядом с Орхидеей, однако последняя как бы не заметила его присутствия. Она не отрываясь смотрела на Аделаиду, пытаясь угадать по ее лицу причины, толкнувшие ее на столь беспримерные преступления. Ей все еще казалось невероятным, чтобы мать могла решиться и в мельчайших деталях подготовить убийство двух человек, один из которых был ее кровным сыном... Правда, тут же она вспомнила чудовищные истории, которые из уст в уста шепотом передавались при маньчжурском дворе. Рассказывали, что императрица Цы Си также не остановилась перед убийством своего, сына, причем горячо любимого, молодого императора Тонг Че, поскольку он слишком горячо полюбил свою жену, а к тому же собирался взять в свои руки бразды правления, которые мать вовсе не намеревалась ему отдавать.
Орхидея вспомнила о том, как поразили ее эти ужасные рассказы. Но тогда, будучи еще девочкой-подростком, она категорически отказывалась им верить. Она считала, что ни у одной матери не поднимется рука на собственное дитя, разве что оно совершило такое преступление против авторитета богов и почивших предков. И вот перед ней вновь предстала преступная мать-убийца, но на этот раз она и вовсе не понимала ее мотивов. Ну хорошо, можно еще допустить, что она пошла на убийство Эдуарда, который был лишь приемным сыном, но Этьен!.. При одной мысли о том, что она чуть было не расправилась сама с этим несчастным юношей, вся вина которого состояла в том, что он полюбил жену своего брата, краска стыда прилила к ее щекам. Только чудом она не взяла на душу этот грех!
Что же побудило эту гнусную мать на преступление? Орхидея тщетно вглядывалась в ее лицо. Казалось, она не испытывает ни малейших угрызений совести, никакого стыда. На ее лице застыло совершенно безучастное выражение. Вдруг, к своему ужасу, Орхидея заметила, как на губах преступницы промелькнула еле уловимая улыбка.
Повернувшись к Лартигу, Орхидея прошептала:
– Вам не кажется, что она сходит с ума?
– Возможно... Или же она решила прикинуться сумасшедшей. Лично я больше склоняюсь к этой второй версии. Ведь ее не назовешь женщиной с хрупкой психикой.
– Что же с ней сделают? Посадят в тюрьму? Лартиг криво усмехнулся и запустил пятерню в свою густую шевелюру.
– Мне кажется, – сказал он, – что именно над этим вопросом сейчас ломают головы наши комиссары. Если ее арестовать, это вызовет грандиозный скандал, который отравит последние дни ее несчастного супруга. А с другой стороны, столь чудовищное преступление нельзя оставлять безнаказанным...