Офицер одернул на себе форму, надевая фуражку, на тулье которой красовались скрещенные рога – эмблема городской таможни. Встреча прошла быстро – у него осталось время, чтобы прямо в кабинете снять гражданское платье и переодеться в мундир. Все замечательно – он передал последнюю партию эликсира, их не засекли – они разошлись, чтобы в ближайшем будущем встретиться в последний раз.
Диву даешься, до чего все гладко – особенно если учесть, что на розыск исполнителя сейчас брошены лучшие силы Ада. Он считал себя хладнокровным, но покривил бы душой, если бы сказал, что такие операции не влияют на нервы. В последнее время он плохо спит, и виноваты в этом не только ночные дежурства и беседы с заказчиком. Пусть исполнителю сопутствует удача. Если киллер сможет убрать остальных за один день, то можно будет вздохнуть спокойно. Останется, правда, еще одна мелочь, но уж с ней-то разобраться он сумеет.
Теплый воздух парил в кабинете, словно вата. Офицер расстегнул верхнюю пуговицу – скорее по устоявшейся привычке, ведь в городе никто не дышит. Эти ощущения, что не хватает воздуха, фантомные – как у человека, у которого выше колена ампутировали ногу, долго сохраняется чувство, будто болит лодыжка.
…Когда все это началось? Давно… Он проснулся посреди глубокой ночи, слыша в голове звуки тихого голоса. Голос разговаривал с ним мягко, вежливо, интересуясь его самочувствием. «Я рехнулся», – это была первая мысль, что взорвалась в мозгу. В ужасе он свалился с постели, закричав так, что разбудил соседей. Но и на следующую ночь кошмар повторился – голос продолжал проникать в его мысли, будоража сознание и уходя лишь под утро. На этот раз он не кричал.
Ночь за ночью он привыкал к нему. Через неделю незаметно для себя начал так же мысленно отвечать на вопросы: они беседовали часами. Еще на Земле офицер краем уха слышал, что живые могут общаться с мертвыми при помощи спиритических сеансов, пользуясь услугами специализированных медиумов. Тогда он не верил в это, считая чушью. Теперь поневоле пришлось поверить.
Он впитывал в себя ночные разговоры, словно губка. Каждое слово собеседника было правдой. И верно, прошло не так уж много лет, как он оказался здесь, но ему удалось возненавидеть город всеми фибрами души. Его раздражает здесь все – и индийские автобусы, и его работа со скотиной Есениным, и полупьяные мертвецы, пытающиеся протащить в Ад тюки с контрабандой, и грязные прикосновения итальянского гомика.
Да пропади оно все пропадом! На Земле он был уважаемым человеком, от его слов и поступков зависела судьба страны. А тут он – ничто. Букашка, рядовой вертухай, каковым останется