– Но ведь он по меньшей мере вел двойную жизнь. Смерть человека говорит о нем не меньше, чем его внешний вид, Холмс.
– Верно. Только, если вы думаете, что эти раны - доказательство виновности покойного, а не тех, кто их нанес, значит, ваше воображение взяло верх над здравым смыслом. Помните - poignarder a? l'e?ccosais, «заколоть по-шотландски». Не «казнить», но «заколоть» - как и должно быть, ответственность лежит всецело на том, кто совершил это деяние. - Холмс оглядел покрытый простыней труп. - Если, конечно, предположить, что убийца был один, что маловероятно… Но как бы то ни было - идемте спать, Ватсон. Вы, должно быть, валитесь с ног.
Мой друг, со своей стороны, выглядел так, словно преспокойно почивал всю ночь, пока мы были на ногах; с ним часто бывало такое, когда он имел дело с явными доказательствами преступления.
– И правда, - ответил я, направляясь к первой из лестниц, узенькой и темной. - Но у меня легче на душе.
– Легче?
– Да. С той самой минуты, как мы прибыли, вы ни разу не заговорили о духах и легендах.
Он хохотнул:
– Это лишь временное улучшение, Ватсон, уверяю вас! Пока что у нас вполне достаточно фактов - но будьте спокойны, до изучения потусторонних сил мы скоро доберемся. А может, это они доберутся до нас…
Тайна западной башни
Я не очень удивился, когда, проснувшись в очаровательной дворцовой спальне с дубовыми панелями на стенах, обнаружил, что солнце уже садится. Майкрофт не велел нам спать слишком долго, но я знал, что брат его не обратит внимания на эти слова и не станет отдыхать вообще, а мне, напротив, позволит поспать сверх меры. Сознаюсь, это было мудрое решение - хотя, проснувшись, я не мог сразу понять, который час и где я, в остальном же мои умственные способности не пострадали. Я настолько хорошо соображал, что сразу заметил Холмса, который сидел на подоконнике одного из высоких окон в моей комнате, одетый точно как раньше, и все так же курил, глядя на живописные, мрачноватые развалины аббатства.
– Холмс, - проговорил я, спуская ноги на пол с огромной кровати под балдахином. - Сколько времени?
– Время, - бодро ответил он, все так же глядя в окно, - время не важно, важен час…
– Вы шутите или пытаетесь меня запутать?
– Ну же, Ватсон, - я пытаюсь храбриться, а вы мне не даете! Я просто хотел сказать, что скоро стемнеет. А с темнотой явятся, - он повернулся ко мне, и продолжил театральным голосом: - создания, живущие во тьме…
Я был не расположен к шутливой болтовне.
– Я-то надеялся, что с темнотой явится ужин, - сказал я, вставая. - Я довольно голоден.