Четырнадцатого августа, в светлое, солнечное утро, Эндрью, пышущий
здоровьем, полный огромного воодушевления, взлетел по лестнице этого дома с
выражением человека, который собирается завоевать Лондон.
- Я новый врач комитета, - представился он курьеру в форме.
- Да, да, знаю, - сказал курьер отеческим тоном. - Отсюда Эндрью
заключил, что его, очевидно, уже ожидали. - Вам надо будет пройти к нашему
мистеру Джиллу.
Джонс! Проводи нашего нового доктора наверх в кабинет мистера Джилла.
Лифт медленно поднимался вверх, мимо коридоров, облицованных зеленым
кафелем, многочисленных площадок, на которых мелькала все та же форма
служащих министерства. Затем Эндрью ввели в просторную, залитую солнцем
комнату, и не успел он опомниться, как ему уже жал руку мистер Джилл,
который встал из-за письменного стола и отложил в сторону "Таймс", чтобы
поздороваться с ним.
- Я немного опоздал, - с живостью сказал Эндрью. - Прошу прощения. Мы
только вчера приехали из Франции. Но я хоть сейчас готов приступить к
работе.
- Прекрасно! - Джилл представлял собой веселого маленького человечка в
золотых очках, воротничке почти пасторского фасона, в темносинем костюме,
темном галстуке, схваченном гладким золотым кольцом. Он смотрел на Эндрью с
чопорным одобрением. - Присядьте, прошу вас. Не угодно ли чашку чая или
стакан горячего молока?
Я обычно пью что-нибудь около одиннадцати. А сейчас...
да, да, уже почти время.
- Тогда... - начал Эндрью нерешительно и вдруг, повеселев, докончил: -
может быть, вы мне расскажете все относительно моей будущей работы, пока
мы...
Через пять минут человек в форме внес чашку чая и стакан горячего
молока.
- Я думаю, сегодня оно вам придется по вкусу, мистер Джилл. Оно кипело,
мистер Джилл.
- Благодарю вас, Стивенс.
И когда Стивенс вышел, Джилл с улыбкой обратился к Эндрью:
- Вы увидите, какой это полезный человек. Он восхитительно готовит
горячие гренки с маслом. Нам здесь, в комитете, редко достаются
действительно первоклассные служители. У нас ведь штат весь откомандирован
из разных ведомств: из министерства внутренних дел, департамента горной
промышленности, министерства торговли. Я лично, - Джилл кашлянул с скромным
достоинством, - из адмиралтейства.
Пока Эндрью пил горячее молоко и нетерпеливо ожидал разъяснений насчет
будущих своих обязанностей, Джилл вел приятную беседу о погоде, Бретани, о
новых пенсиях гражданским чинам и пользе пастеризации. Затем встал и повел
Эндрью в предназначенный для него кабинет.
Это была такая же просторная, уютная, солнечная комната, устланная
теплым ковром, с чудесным видом на Темзу.
Большая шпанская муха тоскливо и сонно жужжала и билась о стекло.