- Знаешь, что я тебе скажу: ты превращаешься в настоящую психопатку.
- Возможно. Это, конечно, тоже всецело моя вина?
Но разреши сказать тебе, что лучше быть психопаткой, но сохранить живую
душу, чем быть карьеристом и дойти до духовной смерти!
Она вдруг резко оборвала, закусила губу, борясь со слезами. С большим
усилием овладела собой. И, пристально глядя на него, все с той же мукой в
глазах, промолвила тихим сдавленным голосом:
- Эндрью! Как ты думаешь, не лучше ли будет для нас обоих, если я на
время уеду? Миссис Воон меня приглашает погостить у нее две-три недели. Они
сняли на лето дачу в Ньюкей. Не находишь ли ты, что мне следует съездить к
ней?
- Да! Поезжай! Будь оно все проклято! Поезжай! - Он круто повернулся и вышел.
Отъезд Кристин в Ньюкей принес Эндрью облегчение, чудесное чувство
свободы. На целых три дня. Потом он начал томиться, размышлять, что она
делает и скучает ли о нем, начал ревниво беспокоиться, когда же она приедет.
Хотя он твердил себе, что теперь он свободный человек, у него появилось
точно такое ощущение пустоты, какое мешало ему работать в Эберло, когда
Кристин уехала в Бриндлингтон, а он остался, чтобы готовиться к экзаменам.
Образ ее вставал перед ним, но то было уже не юное свежее лицо прежней
Кристин, а лицо бледное, более зрелое, с немного втянутыми щеками и
близорукими глазами за круглыми стеклами очков. Оно не было красиво, это
лицо, но в нем было что-то, не дававшее ему покоя.
Он много бывал в обществе, играл в бридж в клубе с Айвори, Фредди и
Дидменом. Несмотря на осадок, который остался у него на душе после первой их
встречи, он часто виделся со Стилменом, который постоянно ездил из отеля в
почти законченную клинику в Викеме и обратно.
Он написал Денни, приглашая его приехать в Лондон, но Филипп, только
что вступивший в должность, не мог уехать. Гоуп был в Кембридже и
недосягаем.
Он лихорадочно пытался сосредоточиться на клинических исследованиях,
которые проводил в больнице. Но ничего не выходило. Он слишком нервничал. С
тем же беспокойным усердием занялся своими денежными делами с директором
банка Уэдом. Все было прекрасно, все в порядке. У него возникла мысль о
покупке дома на Уэлбек-стрит - очень выгодное помещение денег - и продаже
дома на Чесборо-террас, причем амбулаторию он хотел оставить себе. Он
просыпался в тихие жаркие ночи, в голове у него бурлили планы, мысли о
практике, нервы были взвинчены, ему недоставало Кристин, но ее не было, - и
рука его машинально тянулась к ночному столику за папиросами.
В разгаре этих настроений он позвонил Франсиз Лоренс.