Эндрью показал письмо Кристин. У него теперь появилась инстинктивная
потребность всем с нею делиться.
С того вечера, почти два месяца тому назад, когда он ужинал у нее, он
влюблялся в нее все больше и больше. Теперь они часто виделись, и,
ободренный явным удовольствием, которое эти встречи доставляли Кристин,
Эндрью был счастлив, как никогда в жизни. Быть может, именно под влиянием
Кристин он стал более уравновешенным. Эта маленькая женщина была практична,
удивительно прямолинейна и совершенно лишена кокетства. Часто Эндрью
приходил к ней раздраженный, нервный, а уходил утешенный и успокоенный. Она
имела привычку выслушивать молча все, что ему хотелось рассказать, а потом
подавать какую-нибудь реплику, всегда меткую или забавную. Она обладала
живым юмором. И никогда не льстила Эндрью.
Иногда, несмотря на спокойный характер Кристин, они горячо спорили,
потому что у нее обо всем были свои собственные мнения. Она как-то с улыбкой
сказала Эндрью, что любовь к спорам унаследовала от бабушки-шотландки.
Быть может, от нее же она унаследовала и свой независимый характер.
Эндрью угадывал в ней большое мужество, и это его трогало, вызывало горячее
желание защитить ее от жизни. Она была совершенно одинока на свете, если не
считать больной тетки в Бридлингтоне.
По субботам или воскресеньям, если погода была хорошая, они
предпринимали далекие прогулки по дороге в Пэнди. Раз ходили в кино -
смотреть Чаплина в "Золотой лихорадке" и раз в Тониглен, по предложению
Кристин, на симфонический концерт. Но больше всего Эндрью любил вечера,
когда в гостях у Кристин бывала одна лишь миссис Уоткинс, и он наслаждался
ее обществом в домашней обстановке. Тогда и происходили большей частью их
споры и беседы, а миссис Уоткинс, играя роль буферного государства, сидела и
вязала с кротким, ни чопорным видом.
Теперь, собираясь ехать в Кардифф, Эндрью захотел, чтобы Кристин
поехала с ним. Занятия в школе в конце недели прекратились, и Кристин
уезжала на летние каникулы в Бридлинггон к тетке. Эндрью решил, что до
расставания им надо как-нибудь повеселее провести время.
Когда Кристин прочла письма Хемсона, Эндрью сказал стремительно:
- Поедемте со мной! Это только полтора часа езды по железной дороге. Я
добьюсь, чтобы Блодуэн меня освободила на субботний вечер. Может быть, нам
удастся побывать на съезде. И во всяком случае мне хочется вас познакомить с
Хемсоном.
Кристин кивнула головой.
- Поеду с удовольствием.
Окрыленный ее согласием, он не допускал и мысли, что миссис Пейдж его
не отпустит. Еще до того, как он поговорил с нею, он повесил в окне
амбулатории большое объявление: