В эти дни Бюро международного молодежного туризма «Спутник» живет Олимпиадой. Эта туристическая молодежная организация названа генеральным агентом по приему советских молодых туристов и субагентом по реализации туристической программы для зарубежной молодежи. В два потока (по 9 дней каждый) будет принято более 90 тысяч советских и зарубежных гостей Олимпийских игр…»
Университет правовых знаний размещался рядом с театром, в одном из отстоящих далеко друг от друга выстроенных по индивидуальным проектам новых зданий, олицетворявших Большой Мубек.
Проспект был пуст. Рядом с университетом на мачтах был воздвигнут огромный транспарант:
«Дорогие граждане Мубека!
Созрел хлопок — наша гордость и богатство. Он ждет ваши сильные руки и добрые сердца. Долг каждого человека — быть на поле ».
Тура прошел вдоль фасада, к театру. В розарии били фонтанчики. Тура нагнулся, смочил ладони. Здесь же, между кустов, виднелись фонари, решетчатые, похожие на клетки для птиц. Афиши висели еще майские, старые — «Майсаранинг Шин», музыкальная комедия в двух действиях, и «Хает юлдузи». На лето театр уезжал на гастроли.
Откуда-то из-за девятиэтажных домов громко, на всю улицу замычала корова. Тура заглянул в киоск «Союзпечати» — хотел купить удобную книжку для записей.
Но записных книжек не было. И блокнотов не было. Пересохшие, искривившиеся от жары пластмассовые ручки и выгоревшие на солнце школьные тетради с загадочным призывом на обложке: «Дети! Берегите молодь осетровой рыбы!» Непонятно, как могли дети беречь эту молодь, поскольку рыба водилась по всей округе только в аквариуме Эргашева. Тура подумал, что такую тетрадь надо было бы подарить хромому Халяфу.
Потом пошел в аптеку.
В аптеке в огромном зале с потолком и стенами лепной работы тянулись полупустые витрины, заставленные спринцовками и грелками различных калибров вперемешку с пакетами толокнянки, тысячелистника и дубовой коры. Под узорчатыми лепными сводами Тура был единственным покупателем, гулкое эхо перекатывалось в пустом зале.
— Не страшно? — спросил Тура у пожилой женщины провизора.
— Привычка! — махнула она рукой. — Мы тут давно обходимся одним рабочим окошком.
Халматов купил жене цитрамон, мельком отметил, что многочисленные кассы ликвидированы за ненадобностью, а лепка на потолке разрушается, вышел на улицу и неспешно, пешком вернулся через розарий снова к театру.
Как Тура ни тянул время, он все равно появился в своем правовом университете ни свет ни заря. Раньше него оказалась на месте лишь ректор университета Роза Каримова — симпатичная молодая женщина, единственный в Мубеке кандидат исторических наук.