.
Для осуществления этого приказа в расположение «Сфорцески» прибыл генерал Блюментритт. Генерал Мараццани, командовавший дивизией, узнав, что Блюментритт ниже его по званию, отказался подчиниться. «В итальянской армии такого положения не может быть», – заявил он.
Одновременно Мессе направил в штаб 8-й армии протест, который напоминает дипломатическую ноту великой державы, понесшей тяжкое оскорбление. «От имени живых и мертвых, – писал он, – как их командир, как прямой свидетель и как итальянец, я должен поднять гордый протест против инсинуаций о том, что отход частей был добровольным и что достаточно немецкого генерала, чтобы восстановить положение».
Мессе требовал срочного свидания с Гарибольди для объяснения. Ответ Гарибольди был сух и саркастичен: «Учитывая обстановку, не следует вашему превосходительству оставлять командный пункт для свиданий. Сейчас важно победить». Мессе не удовлетворился этим и написал новое письмо, в котором требовал вычеркнуть из приказа группы армий, «который войдет в историю», слова «любой ценой прекратить отход дивизии «Сфорцеска». Штаб группы армий «Б» ответил, что решение передать под контроль 17-го корпуса «то, что еще оставалось от дивизии «Сфорцеска»», было принято «на основании абсолютно объективных данных», а фраза, оскорбившая итальянского генерала, «соответствует немецкой военной терминологии»58.
Со своей стороны, немецкое командование пожаловалось на поведение Мессе и подчиненной ему дивизии в Берлин, а оттуда жалоба была переправлена в Рим, где вызвала большой шум. 3 сентября Каваллеро прислал в штаб армии указание «срочно потребовать у его превосходительства Мессе рапорт о действиях «Сфорцески» и передать его полностью». 28 сентября последовала новая телеграмма, которая категорически требовала «срочно сообщить о поведении во время боя всех офицеров дивизии, вплоть до командира батальона».
Мессе был страшно обижен на Гарибольди, подозревая, что тот не поддержал его из личной неприязни и проявил излишнюю угодливость перед немцами. «Он считал, что с немцами достаточно протестовать, – писал Мессе. – Но этого было недостаточно. С этими толстокожими и бессовестными товарищами по оружию нужно было другое! Следовало в случае нужды отказываться выполнять их приказы, если они шли вразрез с нашим престижем»59.
Случай с дивизией «Сфорцеска» окончательно испортил отношения между итальянскими генералами. Мессе стал писать рапорты с просьбой отозвать его с Восточного фронта, мотивируя это «духовным несогласием с командованием 8-й армии». В начале ноября его просьба была удовлетворена. Это произошло в период, когда наступление зимы грозило осложнениями для итальянских войск. Можно предположить, что желание избежать зимних трудностей сыграло не последнюю роль в настойчивом стремлении Мессе покинуть русский фронт.