– Дайте мне ваш сотовый.
Роксана подошла к нему, протянула трубку, они обнялись. Валентайн чувствовал, что сердце его вот-вот разорвется. Потом он прошел в спальню и закрыл за собой дверь.
Он сел на кровать – старик стариком. Ни жены, ни сына, никого у него не осталось. Его взгляд упал на желтую розу на длинном стебле, лежавшую на подушке. Он поднял цветок, понюхал – Роксана продумала все до мелочей.
Он набрал номер сотового Джерри и слушал, как проходит соединение.
– Алло, – раздался сиплый женский голос.
– Иоланда, это Тони Валентайн.
– О Господи, мистер Валентайн! – Иоланда зарыдала, и он вместе с ней.
– Эти громилы схватили вас? – смог наконец произнести Валентайн.
– Да.
– Где?
– В туннеле Холланд[40]. Движение было такое плотное, что мы не могли выбраться.
– Они били его?
– Да.
– А вам удалось сбежать? Снова послышались рыдания.
– Все в порядке, – сказал он.
– Да, – сказала она. – Я бежала, как безумная.
– Все в порядке, – повторил он.
– Нет, не в порядке.
– Вы звонили в полицию?
– Да. Они поискали. Никаких следов Джерри.
Что означало: они и не пробовали искать. Глубоко вздохнув, он сказал:
– Мы с вами вместе попробуем его найти.
– Хорошо, – прошептала Иоланда.
– Позвоню вам сразу же, как прилечу, – сказал он.
– Хорошо.
Он уже собирался отключаться, как она его окликнула:
– Мистер Валентайн!
– Да, Иоланда?
– Я вправду его любила.
– И я тоже, – сказал Валентайн.
Он отключился и бросил трубку на кровать. Потом прошел в ванную, поглядел на свое опухшее от слез лицо. Неужели ему до конца дней своих суждено проклинать себя за то, что он не вывез Джерри из Нью-Йорка? Похоже, что да, суждено.
Боли в челюсти он уже не чувствовал, но нижняя губа у него все время дрожала. Валентайн услышал, что в спальню вошла Роксана, и покинул ванную.
– У вас есть при себе аспирин? – спросил он.
Но Роксану он не увидел. Дверь шкафа была распахнута, и на него смотрели холодные глаза того самого ковбоя, который пару дней назад наставлял на него «Магнум». Только теперь он держал в руках трехфутовый отрезок стальной трубы, дабы приступить к завершающему акту в драме Нолы Бриггс и Фрэнка Фонтэйна.
– Разве я не велел тебе уехать из города? – спросил ковбой.
Валентайн сделал шаг назад и чуть не упал – его тело перестало слушаться, он больше не мог защищаться. Ковбой криво усмехнулся.
Движения его были быстрыми и точными. Валентайн беспомощно протянул вперед руки, и на его голову обрушился сокрушительный удар.
26
– Этот жалкий ублюдок из Джерси! – кричал Ник. Он снова почувствовал себя маленьким мальчиком в день смерти отца – тогда ему тоже казалось, что его предали. В тот день закончилось детство Ника. – Да как он посмел так со мной поступить!