– Ну и что ты думаешь? Эта старая чертовка мухлевала?
– У тебя галлюцинации. Она абсолютно чиста.
– Чиста, как же! – завопил Уайли. – Да она ободрала нас на десять тысяч!
– Хочешь, проверим? У меня тут как раз Валентайн стоит.
– Конечно! Пусть и он посмотрит.
– Шестой экран, – сказал Валентайну Сэмми.
На шестой экран выводилось изображение с камеры, надзиравшей над столом для игры в крэпс. Определить, о ком именно шла речь, оказалось проще простого: количество фишек, лежавших рядом с подозреваемой дамой, намного превышало таковое у ее соседей по столу. Кто-то из экспертов переключил кнопки на консоли управления, и камера взяла женщину крупным планом. Ей было около восьмидесяти, дрожащие руки обезображены артритом. Ну уж нет, она никак не могла припрятать в ладони фишку и прибавить ее к своей ставке после того, как кости были брошены. О чем только Уайли думает?
– Чиста, как свежий снег, – объявил Валентайн, вернувшись в закуток Сэмми.
– Черта с два! – упрямился Уайли.
– Слушай, у Тони есть для нас кое-какая информация, – сказал Сэмми. – Поднимешься к нам?
– Чуть позже.
– Это срочно. И оставь старую кошелку в покое. Она не жульничает.
– И все равно я ее погоню.
– Ты идиот!
– Пусть так.
– Плохая ночь? – осведомился Валентайн у Уайли, когда тот спустя десять минут заявился в каморку с сигаретой в одной руке и стаканом «Джонни Уокера» в другой. Галстук болтался на нем, словно петля висельника.
– Омерзительная, – признался питбосс. Отхлебнув виски, он оглядел Сэмми, который, морщась, поглаживал живот.
– Ты в порядке?
– Бывало и лучше, если честно.
– Снова желудок?
– Желудок, голова, спина, – пожаловался Сэмми. – Не одно, так другое.
– У тебя наверняка рак, – загоготал Уайли.
Сэмми сжал кулаки.
– Предполагается, это шутка такая? Слушай, у тебя мозги явно не на месте.
– Это моя малышка так шутит, – извиняющимся тоном произнес Уайли. – Твоя малышка тебе такое говорит, и ты ее за это еще ни азу не выдрал?
– Выпороть мою кроху? Ты спятил! Да меня за это в тюрягу упекут!
– Ну, здесь, в казино, ты кулаки не прячешь.
– Это совсем другое дело, – сказал Уайли.
– И какая из твоих крох такая юмористка?
– Младшенькая, Мишель.
– Ей уже двенадцать, не так ли?
– Одиннадцать.
– Да, не везет тебе.
Валентайн терпеливо ждал окончания этого диалога. До прихода питбосса Сэмми вкратце проинформировал его о тяжкой семейной жизни Уайли. Дети достались ему от первого брака жены и были воспитаны просто чудовищно. Уайли работал по две смены, поэтому проводил с ними всего по два уикэнда в месяц, что делало его существование хоть сколько-нибудь терпимым.