И он не заставил себя долго ждать: «Спасибо, Гордон! Ждите спецгруппу».
Этот ответ окончательно сломил внутреннее сопротивление Гордона, ставшего полноценным союзником российской спецгруппы.
Джеб вышел в приемную и, поманив за собой лейтенанта, указал на трупы морских пехотинцев.
— Беспредел спишешь на Шона и его «гвардию». Сегодня пираты еще дадут знать о себе. И сотри память в факсе, чтобы следователи не заподозрили в тебе двойника. Погоди, Стив, и ответь мне на один вопрос: ты меня хорошо понимаешь?
— Да, ты говоришь как американец.
— На это я обычно отвечаю: меня этому долго и упорно учили на факультете иностранных языков и на спецкурсах диверсионной школы. Я хочу развеять все твои сомнения. Ты не в состоянии связать несколько важных моментов. Смотри, что получается, Стив. Тебе претит выполнять мои приказы. Ты боишься своего командира, который может дать показания против тебя: «Гордон и я были заодно. Гордон испугался и „отсалютовал“ против меня в морскую полицию». Если ты сам убьешь Шона, полиция повесит на тебя убийство человека, вина которого не была доказана. И за смертью главного подозреваемого повесит разбойные нападения на тебя. Ты можешь продержать Шона в подвале и дождаться специальных агентов. Дело, может быть, замнут, но твою жизнь поломают. И еще одно: это ты заварил кашу с графиком пиратских нападений. График настолько точен, что наталкивает на определенные мысли. Выход один — брать Шона с поличным. Бумаги горят, вот в чем дело, Стив. К тому же у меня четкий приказ: диверсионная акция должна вскрыть преступную деятельность Накамуры. Ты понял, о чем я говорил?
— Я выполню твои распоряжения.
Моторка стояла на внутренней нитке понтона так, словно «Спарвьеро», уткнувшийся в понтон форштевнем, охранял только ее, бросая свет фары-прожектора за ее кормой. «Хаук» сжигал топливо, патрулируя пограничную зону острова.
Сигнальные огни на взлетной полосе также были включены. Все говорило о том, что база жива.
— Как на сцене, — недовольно проворчал Ксавье, занимая место рулевого. Эрли отдал швартов и спрыгнул на палубу. Француз дал газ, и лодка стала набирать скорость.
Ксава не интересовал этот «парадный» участок «Фермы», равно как и любой другой. Однако он отвечал за ту часть базы, где имел свой профессиональный интерес. Он был бы не прочь услышать глухой взрыв и увидеть огромный пузырь на глубине нескольких метров. Он усмехался своим мыслям и видениям: он небольшим багром подтягивает к борту катера бесформенную массу, напоминающую огромную медузу, и распознает в ней то, что раньше было аквалангистом.