Николь облизнула пересохшие губы. Она отчего-то не решилась сказать то, что переполняло ее душу. «Шона сгубила жадность. Он был уверен в том, что на „Решетникове“ нет подлинников, на девяносто девять процентов. И все же настоял на своем. Не предупредил меня, ориентируясь на то, что раньше вся информация подтверждалась. Он не верил в подлинники на борту российского судна, но хотел верить. И точно знал, что будет с командой „Решетникова“, едва узнает правду. Он назовет себя слепцом и только после этого ослепнет от ненависти. Наши отношения уже начали трещать по швам, и он порвет со мной — я это предвидела. Но как он это сделает? Он сделал это очень больно, словно мстил за кровь, которую он проливал налево и направо».
И все же Николь выплеснула часть накипи, оставляя Абрамову громадный пробел для размышлений:
— Потом он снова пролил кровь на яхте саудовского миллионера. В нем еще теплилась надежда пойти на перемирие, и он, как последний идиот, преподнес мне королевский подарок: «Примерь, любимая, колье!» Боже, он называл меня Богиней Победы!
— Теперь вы примеряете шкуру невинного ягненка?
— Бросьте! Не обо мне разговор — о вас. В вашей команде меня заинтересовал только один человек, которого проблемы руководства не трогают. Женя рассказывал мне — кто он, как военная разведка подцепила его команду на крючок. У него не было «Интерцептора», но он брал на абордаж корабли на обычном катере. За эту операцию ему не заплатили ни копейки. Может быть, я сумела отблагодарить его, не знаю. Я сделаю все, чтобы меня восстановили в должности. И никто не помешает мне. А теперь я вынуждена попрощаться с вами, капитан, — Николь звонко рассмеялась, — и сказать вам всего одну вещь, которую Шон повторял как молитву: «Искусство обмана состоит в том, чтобы сначала обмануть, а потом не обманывать».
Москва
Мысли адмирала Школьника в это время текли параллельно размышлениям капитана Абрамова. Николь представила факты, которые так или иначе вскрывали динамику общего количества случаев нападения на суда в Юго-Восточной Азии и косвенно подтверждали участие в них «Интерцептора», вышедшего на тропу кровавого беспредела в 2002 году.
В первом квартале 2002 года в мире зарегистрировано восемьдесят семь нападений, из них семь случаев угона, в то время как аналогичный период прошедшего года характеризовался иными показателями — шестьдесят восемь нападений и всего один угон. Из них семь нападений произошло в Сиамском заливе.
Адмирал не мог не отметить закономерности.
Начало 90-х годов — всплеск количества нападений на суда и снижение количества актов пиратства после введения совместных межгосударственных мер. На миллениум пришелся очередной рост количества случаев пиратских нападений. Опять же с 2002 года произошло резкое усиление пиратской деятельности именно в Сиамском заливе.