— Конечно же, нам помогают. Но я знаю от приятелей, как это происходит. Если не хочешь выглядеть жалко, надо вкладывать денежки, и много.
— У вас вроде бы есть сестра? Не могла бы она вам помочь?
— Она даже не пожелала навестить меня в клинике. Впрочем, она уезжает из Франции.
— Когда вы узнали, что гитарист вас бросает?
— Менее часа назад, вернувшись с кладбища. Мы должны были репетировать — и вот на тебе… Ах, шеф! Мне остается только одно — утопиться.
Я задрожал всем телом.
— Полегче, старина, полегче. Думайте, прежде чем говорить! Если все упирается в деньги… сколько вам потребуется?
— Трудно определить заранее. Эта бабенка платила нам не по ставке. Она просто нас финансировала.
— Подождите… Я подумал вот о чем… Схватив телефонную трубку, я набрал номер Эрамбля. Этот малыш Мусрон нагнал на меня такого страху, что я никак не мог ясно выразить, в чем суть дела. Наконец Эрамбль понял, какого рода услугу я жду от него. Он тут же опять стал подозрительным дельцом, который не берет на себя необдуманных обязательств.
— Передайте трубку Мусрону.
Они долго разговаривали, но так и не пришли к согласию.
Измученный, я снова взял трубку.
— Без гарантий, — твердил Эрамбль свое, — я не могу взять на себя такого обязательства.
— А… что, если он станет на вас работать… Он наверняка может оказать вам большие услуги.
Такой аргумент поколебал Эрамбля.
— Пошлите-ка его ко мне. Я посмотрю, нет ли возможности выручить его.
Я счел более благоразумным проводить Мусрона. Дискуссия продолжалась более двух часов. В конце концов они договорились. Мусрон взял на себя секретарство. Он поселится над салоном мебели Эрамбля и будет иметь выходной в субботу, воскресенье и с четырех по будням. Они начнут работать на пару, но Эрамбль окажет денежную поддержку оркестру. Мусрон с друзьями станут выступать по уик-эндам в парижском районе, а когда их репутация утвердится, то Эрамбль наладит контакт с издательством и поведет с ним переговоры напрямую.
— Он ни черта не смыслит в таких делах, — сообщил мне Мусрон. — В один прекрасный момент его пошлют куда подальше.
Однако выбора не было. Он принял условия Эрамбля с болью в сердце и назавтра приступил к работе. У меня просто гора упала с плеч. Сам того не желая, я свел Мусрона с Эрамблем. Они станут присматривать друг за другом, и таким образом я сразу получу информацию в случае, если один из них «захромает».
Последовавшие за этим дни доказали, что мой расчет оправдался. Звонили попеременно то Эрамбль, то Мусрон, и, признаться, какое-то время мне казалось, что дела у них пошли на лад. Эрамбль слышал игру Мусрона на саксофоне. Его, как и меня, поразил такой большой успех, и он уже задумывался над тем, какие выгоды можно будет из этого извлечь. Что касается Мусрона, он терпел торговца мебелью, хотя и считал его малость чокнутым.