Когда Манзони и второй полицейский, чье имя Кларенс не знал, вышли из его квартиры, Кларенс шагнул к телефону, но остановился на полпути. Его все еще била дрожь, и он не хотел разговаривать с мистером Рейнолдсом в таком нервозном состоянии. Кларенс закурил сигарету и оглядел свою гостиную-спальню, не видя ничего, не замечая ни грязи, ни беспорядка, который оставили Манзони и его товарищ после обыска в его комнате, чувствуя только стыд. Ящики были наполовину выдвинуты, вещи валялись на полу. Они не стали переворачивать вверх дном всю квартиру, но то, что они вообще явились сюда, было оскорбительно, особенно то, что пришел Манзони, его недруг.
— Тебе понадобились денежки для твоей подружки, Кларенс?
Откуда он узнал о Мэрилин? Или просто имел в виду любую девушку? Они попросили показать им банковскую книжку. Никаких новых крупных поступлений. Даже подушки на кровати перетряхнули.
— Ты не часто появлялся здесь в последнее время, — заметил Манзони. — Где ты спал?
Кларенс ответил, что ночевал несколько раз (по крайней мере, когда не дежурил) у родителей, в Астории. Тут возникла еще одна загвоздка: надо было предупредить мать, чтобы она подтвердила, что он часто навещал их, на случай, если полицейские позвонят ей.
Кларенс набрал номер Рейнолдса. Было около шести.
— Миссис Рейнолдс? Это Кларенс Духамель. Мне очень хотелось бы повидать вас... Да, есть новости, мы поймали Роважински, если вам еще не сообщили из участка. — Им ничего не сообщили. — Я... я лучше расскажу вам, когда приеду. — Кларенс уклонился от прямого ответа. Она, конечно, спросила его о собаке, и он мог сказать ей только то, что она уже знала: надежды нет. — Я сейчас приеду, если можно.
Кларенс поехал в метро, решив таким образом потянуть время. Он хотел, чтобы мистер Рейнолдс оказался дома. Был час пик, самое худшее время на Гранд-Сентрал. Пассажиры шелестели газетами. Какие недовольные, мрачные, невыразительные, задумчивые лица у людей, ожидающих прибытия грохочущего поезда, который умчит их куда-то в темноту. По привычке Кларенс огляделся, чтобы проверить, нет ли поблизости карманников, но потом понял, что руки всех пассажиров так плотно прижаты к бокам, что они просто не могут пошевелиться. Последнего пассажира наконец запихнул в вагон дежурный по станции, и двери захлопнулись. Кларенс вышел на остановке «Сто третья улица» и направился пешком к дому Рейнолдса. Дежурил негр.
К этому времени — было без двадцати семь — мистер Рейнолдс уже добрался до дома.
— Так, значит, этого поляка опять поймали, — сказал мистер Рейнолдс, поздоровавшись в прихожей с Кларенсом. — А что с собакой?