Змей, пересевший на сиденье напротив, подумал: «До Лондона путь неблизкий, можно дождаться удобного случая… но, с другой стороны, вдруг - самый удобный - сейчас?» Он положил на колени тяжёлые, свиной кожи, соединённые накрест ремни, достал из внутреннего кармана куртки синевато- чёрную Альбову бритву, раскрыл её и аккуратно надрезал боковой шов на ремне. Через минуту он тихо пробормотал:
– Я так и думал.
На ладони его лежала маленькая, круглая, толстенькая гинея.
Машинально покачивая тяжёлыми плечами и туловищем - под действием толчков торопливо бегущей кареты - Змей достал трёхгранную стальную иглу, нитки и, осторожно и медленно перебирая толстыми пальцами, зашил монету обратно. Потом так же неторопливо перешил пряжки, сделав ремни на полфута длиннее. И, сняв куртку, надел эти ремни на себя - так, как носил их и прежний хозяин, накрест.
Он чувствовал, что смертельно устал. К тому же покачивание кареты тянуло откинуться на мягкую спинку сиденья и провалиться в сон… сон! - такой мучительно желанный, сладкий… Змей несколько раз глубоко и часто вздохнул, сильно и резко подёргал головой из стороны в сторону, ободряюще улыбнулся сам себе и стал смотреть в окно. Он старательно, нашёптывая себе под нос, запоминал дорогу и все относительно приметные ориентиры.
Прошло достаточно много часов - томительных, долгих. Дюк, после очередного ощутимого ухаба открыл глаза, зашевелился и сел.
– Я не кричал во сне? - спросил он у восседающего напротив, с закаменевшим лицом, охранника.
– Нет, - ответил тот хриплым от напряжения голосом. - Я б разбудил.
– А ты что же, всё это время не спал?
– Телохранитель не может спать одновременно с хозяином.
– И это после всех приключений! И такой трудной ночи! Ну, ты силён. А ремни зачем нацепил?
– Чтобы все, кто увидят, были бы убеждены, что я бегал к Крэку именно за ними, а не за чем-то другим.
– Мудро, - ответил Дюк, машинально тронув спрятанный на груди под рубахой таинственный ключ.
Минуту-другую проехали молча. Дюк, высунув голову в окошко кареты, взглянул на небо. Сказал:
– Кажется, скоро должна быть река. Остановимся на пару часов. Мои бойцы поймают рыбы и сготовят уху. А ты должен поспать. В Лондоне я ожидаю визита людей, с которыми приходится быть осторожным. Стало быть, ты мне нужен бодрым и крепким.
Бэнсон кивнул. Дюк скомандовал остановить экипажи, вылез по малой нужде. Вернувшись в карету, сказал:
– Река действительно близко. Можешь заснуть прямо сейчас.
Бэнсон снова кивнул; неторопливо - с усилием сдерживая себя - снял башмаки, лёг на сиденье, сложил и сунул под голову куртку, и скользнул в чёрный спасительный омут.