Ирдик негромко вскрикнула и вцепилась в руку матери.
Вардали Шера обернулась, и привычная улыбка сползла с ее нарумяненного лица. Дочь ее стала совершенно белой.
– Мама! – проговорила девушка.– Мама, это Кэр!
– Где? О чем ты? – с тревогой воскликнула женщина, озираясь.
– Это не Фаргал,– пробормотала Ирдик.– Это Кэр, мама.
Глаза девушки лихорадочно блестели.
Вардали быстро оглянулась.
– Да нет же! – возразила она.– Это царь! Конечно, он немного похож на нашего мальчика, ну, наш мальчик всегда был похож на него…
– Женщина запнулась. Ее испугало выражение лица дочери.
– Ты посмотри,– дрогнувшим голосом произнесла Вардали.– Царь – мужчина! И волосы у него черные… Ирдик!
– Это Кэр… Кэр…– словно в трансе повторяла девушка.– Кэр!!! – вдруг отчаянно закричала она.
Иноходец Фаргала как раз в этот момент поравнялся с местами, занятыми семейством Шера. Пронзительный крик девушки пробился сквозь сотню других возгласов, и всадник услышал.
Гордая голова с ястребиным профилем медленно повернулась.
Император взглянул вниз, и его серые глаза встретились с зелеными глазами Ирдик.
Судорожно вздохнув, девушка осела на руки матери. А белый иноходец понес Императора Карнагрии дальше – и спустя несколько минут победоносное войско вошло в дворцовые ворота.
А Ирдик Шера пришла в себя только через несколько минут. И первое, что сказала она не находившей себе места от беспокойства матери:
– Это – Кэр!
Миновав дворцовые ворота, войско разделилось. Наемники, не задерживаясь, поехали к своим казармам. Пехотинцы выстроились вдоль стен, а Алые, все, кроме царской стражи, образовав полукруг, оцепили площадь перед великолепным фасадом Царского дома.
Советники во главе с Саконнином встречали государя на ступенях Императорской Лестницы.
– Фаргал, Царь царей, Владыка Владык!..– закричал герольд.
Исхудавшее лицо царя дернулось.
Люг, ехавший рядом, соскочил наземь, помог царю спешиться.
Посланник Священных островов Кен-Гизар, укрывшись за спинами Советников, наблюдал, как идет Фаргал, тяжело опираясь на плечо вождя соктов.
«Досталось ему!» – подумал посланник с состраданием.
Царь в окружении охраны прошел через ряды Советников. Совсем близко от Кен-Гизара. И тут что-то странное почудилось сокту и в самом Фаргале, и в своем соплеменнике Люге, на чьем мощном плече лежала рука царя. Что-то большее, чем потрясение и слабость.
Лицо Люга закрывал шлем, но лицо царя Кен-Гизар видел во всех подробностях. Сильно изменившееся, оно, все-таки, вне сомнения, было лицом Фаргала. Но – чужого Фаргала.
«Оборотень!» – вспыхнуло в мозгу жреца Яго.