– Что насчет отметки, Достопочтенный? – спросила я. И начертила когтем на сенсорном коврике разговорника три лэммийских знака: «хочу уйти немедленно». Лэмми слегка наклонил голову, читая короткую фразу на родном языке; может, он и не ждал от меня подобной таинственности, но подыграл мастерски. Неуловимым движением нажал на сброс и сказал скрипучим своим голоском:
– Разумеется, капитан.
Вот так. Дело нечисто, и лэмми это знает, однако молчит и не вмешивается. Значит – Оргкомитет. Реклама, будь она неладна…
– Вот твоя отметка, уважаемая Три Звездочки.
Лэмми протянул мне браслет. Выпуклый, не слишком широкий, на двойной защелке, черный в золотую крапь – гулейм, третий в десятке самых ценных в Галактике металлов; и три прозрачных камушка на гребне выпуклой стороны – с желтым отливом, с красноватым и с дымно-фиолетовым. Маленькие и яркие, как далекие звезды. Явно не из дешевых.
– Что это, Достопочтенный?!
– Твоя отметка, Три Звездочки. Сувенир от «Старого Пирата». – Костлявый палец нажал на желтый камень, лэмми проскрипел: – «Капитан Три Звездочки, черный бар, три ноль пять местного времени». Запись, – пояснил он мне, потом коснулся фиолетового камня и красного. – Воспроизведение. Сброс информации. Буду искренне рад, узнав, что тебе пригодилась эта безделушка. В жизни свободного капитана случается всякое.
– Благодарю, Достопочтенный. – В последней фразе хозяина «Пристанища» явственное предостережение, но я в нем не нуждаюсь: мое «всякое» сидит в пяти шагах, и самое время улизнуть. Я коснулась разговорника и слегка кивнула.
– Вижу, милая, тебе нравится здесь. Пойдем, покажу еще кое-что. А ты, гость, постереги ее выпивку, – поднявшийся было ханн снова сел, странно, с чего бы такое послушание…
Конечно, здесь оказался еще один выход, рядом с рабочим местом бармена, и вел он в узкий служебный коридор – никакой красоты, зато транспортер под ногами. Несколько секунд – и мы в лифте. Еще минута – и лифт останавливается перед другим транспортером. Который доставляет нас прямиком в шлюз – конечно, и здесь вход не один.
– Удачи тебе, Три Звездочки.
Лэмми смотрит за медленно отодвигающийся люк, в небо, и я тоже – небо здесь и впрямь незабываемое… как и все остальное.
– Что он хотел? – спросила я, почти не надеясь на ответ. Но лэмми ответил:
– Задержать, милая. Всего лишь задержать. Никакого насилия, только слишком забористое питье, слишком назойливое внимание… и все, что может воспоследовать. Он тебе не понравился?
– Я ему тоже. Но зато все остальное… Процветания этому месту, Достопочтенный.