— Да, у нас в связи с этим появились небольшие проблемы, — согласился Гарвин.
— Я снова и снова пытаюсь понять, как же мне нужно было поступить, — сказала она. — Но он был зол и совершенно неуправляем. Он слишком много выпил и вел себя неподобающе. Нельзя сказать, чтобы такого у нас никогда не было, но… — Она пожала плечами. — В любом случае мне очень жаль.
— По-видимому, он собирается предъявить обвинение сексуальном преследовании.
— Как это неприятно, — огорчилась Мередит, — но я думаю, что это часть его плана — унизить меня, дискредитировать в глазах сотрудников отдела.
— Я не допущу этого, — пообещал Гарвин.
— Он рассвирепел оттого, что я получила эту работу, и он не мог смириться, что я стану его начальником. Он просто пытался показать мне мое место. Таковы многие мужчины. — Мередит печально качнула головой. — Несмотря на все эти разговоры о новом мужском мышлении я боюсь, что таких людей, как вы, Боб, найдется очень немного.
— Меня заботит, что официальное разбирательство может стать препятствием в продаже фирмы, — сказал Гарвин.
— Не вижу, почему это должно перерасти во что-то значительное, — ответила Мередит. — Полагаю, мы в состоянии держать все под контролем.
— Это станет серьезной проблемой, если он зарегистрирует жалобу в государственной Комиссии по правам человека.
— Вы хотите сказать, что он вынесет дело на обсуждение вне стен компании? — спросила Мередит.
— Да, именно это я и хочу сказать.
Мередит уставилась в пространство: похоже было, что ей впервые изменило самообладание. Она прикусила губу.
— Может получиться очень ловко.
— Еще бы. Я послал Фила узнать, согласится ли Сандерс на третейский суд. С опытным незаинтересованным человеком со стороны в качестве посредника. Кем-нибудь вроде судьи Мерфи. Я попробую организовать это уже завтра.
— Отлично, — сказала Мередит. — Я могу раздвинуть свое завтрашнее расписание так, чтобы выкроить пару свободных часов. Но я не представляю, что из этого получится. Он ни в чем не признается, я уверена, а свидетелей нет.
— Я хочу, чтобы ты во всех подробностях посвятила меня в события прошлого вечера, — сказал Гарвин.
— О, Боб, — вздохнула Мередит, — каждый раз, когда я об этом вспоминаю, виню только себя.
— Не нужно, Мередит.
— Я знаю, но не могу иначе. Если бы моя секретарша не пошла решать свои квартирные вопросы, я могла бы вызвать ее в кабинет и ничего бы не случилось.
— Я думаю, будет лучше, если ты расскажешь мне все, Мередит.
— Конечно, Боб…
Мередит наклонилась и несколько минут негромко что-то говорила спокойным, ровным голосом. Гарвин стоял рядом с ней и слушал, свирепо мотая головой.