— Если хотите!
— Улыбнитесь!
— Нет…
Он сует банковые билеты в карман, идет за велосипедом, стоящим около погреба, заодно наливает себе стакан вина, и в тот момент, когда он садится на машину, она бросает ему:
— А я все-таки вас ненавижу!
Он оборачивается, широко улыбаясь:
— А я вас обожаю, Фелиси!
Глава седьмая
Ночь с омаром
Половина седьмого вечера. Приблизительно в это время Мегрэ садится на велосипед у входа в «Мыс Горн» и оборачивается, чтобы бросить стоящей на пороге Фелиси:
— А я вас обожаю.
В Безье, в комиссариате полиции, где окно широко открыто, раздается телефонный звонок. Кабинет пуст. Арсен Вадибер, секретарь комиссара, который, сняв тужурку, следит за ходом партии в шары, разыгрываемой в тени платанов, поворачивается к зарешеченному окну, за которым злобно продолжает звонить телефон.
— Иду!.. Иду!.. — с сожалением кричит он.
Из-за его акцента получается:
— Идью… Идью… Алло!.. Это Париж?.. А?.. Что?.. Это Безье… Да, Безье, так и произносится… Уголовная полиция?.. Мы получили ваше сообщение… Я говорю: ваше сообщение… Вы что, там, в Париже, не понимаете по-французски?.. Ваше сообщение относительно некой Адели… Так вот, пожалуй, мы сможем вам помочь…
Он немного нагибается, чтобы разглядеть белую рубашку Греле, который готовится нанести классический удар.
— Это произошло на прошлой неделе, в четверг, в доме… (дом, естественно, превращается у него в «домм»)… Что? В каком домме?.. Да в домме же!.. Здесь он называется «Параду»… Некая Адель, брюнеточка… Что?.. Груди в форме груш?.. Ну этого я не знаю, мсье… Я их не видел, ее груддей… Да к тому же она уехала… Если бы вы слушали, что я говорю, вы бы уже знали это… У меня есть и другие дела… Говорю вам, что некая Адель решила уйти и потребовала расчет… Помощница хозяйки позвала хозяина… Оказывается, она не имела права уехать так просто, она должна была оставаться до конца месяца. Словом, он отказался отдать ей деньги. Она побила бутылки, выпустила пух из подушек, перевернула все вверх дном и в конце концов, так как у нее не было ни гроша, одолжила денег у своей приятельницы и все-таки уехала… Отправилась в Париж… Что?.. Про это я ничего не знаю… Вы спрашивали об Адели, я вам о ней и рассказываю… Всего хорошего, коллега…
Шесть часов тридцать пять минут. В «Золотом перстне» в Оржевале. Дверь посреди серовато-белого фасада отворена. По обеим сторонам двери — скамьи. У каждой скамьи, в конце — лавровое дерево в кадке. Скамьи и кадки выкрашены в темнозеленый цвет. Граница между солнечной и теневой сторонами проходит как раз посредине тротуара. У дверей останавливается грузовичок. Из него выходит мясник; на нем рубашка в мелкую голубую клеточку.