Бушлат был бел от соли, ткань похожа на корку хлеба. Но капитан поплотнее завернулся в него, словно в саван.
— Что вас сюда привело?
— Судно, — сказал отец. — Оно называется «Дракон».
Из другого конца комнаты донесся глухой стук.
— Господи, помилуй! — сказала миссис Пай. Она натолкнулась на стол.
— Эть, да, «Дракон», — торопливо вступил капитан Кроу. — Конечно, я знаю «Дракона». Отличное старое судно. — Он приложился к стакану, глядя на нас поверх его края. — И что вы с ним хотите делать, если мне позволено поинтересоваться?
— Я надеюсь его купить. А Джон поможет перегнать его в Лондон.
— Что, вдвоем справитесь?
Отец засмеялся:
— Смею надеяться, Джон справился бы и в одиночку. — Он отломил кусок хлеба, обмакнул его в суп, сунул в рот и стал жевать. Проглотив, он покачал головой и добавил: — Я надеюсь найти груз — местные товары — и нанять матросов.
— Оно в бухте Пегвел?
Отец кивнул.
— Тогда, парень, имеешь Форланд, а главное — не проспи банку Гудвина.
— Это что?
— Это? — гаркнул капитан. — Ну, парень, это то, что сгубило сто лет назад целый флот. Смотри, — сказал он. — Это берег Кента. — Он сунул палец в бренди и протянул извилистую линию по столу к кувшину с водой. Сент-Винсент он пометил краюхой хлеба, другую краюху двинул в угол, обозначив таким образом Лондон, разместившийся как раз возле отцовской тарелки. — «Дракон», знать, здесь, — сказал он, роняя еще кусок, — а это — Гудвинские пески. Банка. — Он размял в руке кусок хлеба и высыпал крошки. Он продолжал крошить хлеб, пока из крошек не образовался полумесяц, обращенный концами к югу и к востоку. — Ну, — сказал он, вытирая руку о бушлат, — выглядят они, скажем, таким образом; смотрите вы на них и думаете: «Эть, что ж тут страшного?» — думаете вы. А вот что, смотрите-ка сюда, мистер. Пески все время бродят, ползают, и в следующий раз, — он дунул на стол, и крошки рассеялись, — они уже вот такие. Мало кто может предугадать их поведение, и уж совсем немногие рискуют через них ходить.
Отец наклонился, рассматривая крошки.
— В большой шторм флот пережидал на якоре в Дюнах. Это к берегу от банки Гудвина. — Он ткнул пальцем в стол. — Тринадцать кораблей погибли в тот день. Все до одного. И каждый моряк на них — покойник.
— Боже мой, — выдохнул отец.
— Их стоны разносит ветер, а души бродят в тумане.
— И нам надо через это пройти? — ужаснулся я.
— Обогнуть их. — Капитан Кроу нажал пальцем на кусок хлеба, которым он обозначил «Дракона». Двинул его среди крошек извилистой длинной тропой. — Так дальше, верно? Идешь, знать, меняешь курс, по ветру, против ветра, вокруг, вокруг, выходишь. — Его палец вел кусок сквозь крошки, а я с таким напряжением следил за этим занятием, будто нас всех ждала неминуемая гибель, если бы кусок коснулся хоть одной крошки. — Не спеша, не спеша, эть, — приговаривал капитан Кроу. — Вошел, вышел, мимо, мимо. — Его палец достиг свободной от крошек поверхности стола, и я услышал вздох отца, одновременно поняв, что тот тоже наблюдает затаив дыхание.