Сэр Корнелиус продолжал с увлечением посвящать нас в свои планы касательно Глизона, мы же почтительно внимали, изображая благодарных слушателей. Но время от времени он прерывал свой страстный монолог и начинал хрипеть и задыхаться. Лицо его при этом наливалось кровью, глаза выкатывались из орбит, на лбу рельефно выступали вены. Он не расставался с большим носовым платком, ежеминутно промакивая выступающие на землистого цвета коже крупные капли пота.
— Он гниет изнутри еще быстрее, чем вещи в этой комнате, — шепнул мне украдкой Грэхем. — Боюсь, не видать ему Глизона как своих ушей. Вам нездоровится, сэр? — обратился он к Торнтону. — Я врач, может быть…
— Не утруждайтесь, доктор, со мной все в порядке, — отмахнулся комендант. — Это все проклятый здешний климат, будь он неладен! Недаром говорят про Бенинский залив, что сюда легко забраться, да тяжело убраться. Ничего, в старой, доброй Англии я живо оклемаюсь. Всего годик остался. Уж как-нибудь протяну. — Он залпом осушил недопитый бокал и поднялся из-за стола. — Прошу меня извинить, леди и джентльмены, но время после полудня я обычно посвящаю отдыху. Но вечером, когда спадет жара, буду счастлив увидеть всех вас снова. Надеюсь, вы не откажетесь отужинать со мной?
— С благодарностью принимаем ваше приглашение, сэр, — поклонился Брум, поспешно последовав примеру хозяина. — И не смеем вас больше задерживать. — Окинув взглядом обстановку, он добавил: — Я вижу, вы человек со вкусом, сэр Корнелиус, и знаете толк в хорошей выпивке. Ваш винный погреб безупречен, но и у меня на борту тоже кое-что припасено. Если позволите, я прихвачу с собой пару бутылочек выдержанного французского бренди, который, я думаю, вы сможете оценить по достоинству.
— Разумеется, — согласно кивнул Торнтон. — Жду вас у себя к восьми часам.
Вернувшись на корабль, мы занялись подготовкой к вечернему визиту. Брум приказал офицерам подобрать себе самые лучшие выходные костюмы из его собственных сундуков, а меня попросил задержаться в капитанской каюте.
— Всего один разочек, Нэнси! Ты уж как-нибудь постарайся ради такого случая, — произнес он умоляющим голосом, выложив на стол ненавистное рубиновое ожерелье.
Я в изумлении уставилась на него.
— Откуда оно взялось? — возмутилась я, опомнившись от неожиданности. — Мы же договорились оставить камни на хранение в банке Брандта в Нью-Йорке!
— Да, договорились, ну и что с того? — с вызовом посмотрел на меня Адам. — А потом я передумал. Могу я передумать? Капитан я или не капитан? Сначала я хотел оставить, честное слово! А потом подумал, вдруг пригодится? А тут как раз такой случай подворачивается…