Поехали куда?
– Поехали в… – пробормотал Андрей. – В… в Дубечки, куда же еще?!
«Таким образом, круг замкнулся, – продолжал лихорадочно размышлять Андрей, чувствуя, как скорость велосипеда падает. – Я снова качу на своем воображаемом велосипеде из детства за керосином, спичками и хлебом, потому что меня послал дед, которого давно нет, выдав троячку, оказавшуюся в тот раз пятью рублями, поскольку дед сослепу облажался, выдав внуку целое состояние, два нигде не учтенных рубля. На которые – кутить, кутить и кутить».
Правда, прокутить эти деньги Андрею не удалось, уже практически на площади перед сельсоветом его сбила машина, которой управлял какой-то мудак, летевший с запредельной скоростью, поскольку хотел довезти до роддома жену, собиравшуюся вот-вот родить. «Коля, я сейчас родю!!!» – вопила дородная молодуха, и, надо сказать, сдержала слово. Разродилась прямо в салоне машины сразу после того, как велосипедист мелькнул в панораме лобового стекла, словно какой-нибудь хорошо нарисованный воздушный змей.
Потом говорили, что всем им просто несказанно повезло. Могла погибнуть роженица, как и ее младенец, появившийся на свет при таких драматических обстоятельствах. Ее муж Коля, разом овдовев, рисковал отправиться за решетку на долгие годы. Что же касается самого Андрея, то про него говорили, будто это вообще чудо, и даже не потому, что в районной больнице, куда его доставили, оказалась реанимационная бригада в сборе, что само по себе было неслыханным везением. Чудом было уже то, что его до этой самой больницы довезли, ни взрослые, ни дети при таких авариях обыкновенно не выживают. Разве что те, что родились в рубашке, да и то не все.
* * *
– Послушай, Бандура, имей совесть. Я тебе и так дал поспать, лишних полтора часа. Вставай, хорош дрыхнуть. Приехали.
– А, – пробормотал Андрей, выходя из сна тяжело, как из наркоза. – Куда приехали?
– Куда это, типа, куда? В Дубечки, куда же еще?
– Долго я спал? – спросил Андрей, протирая глаза. Он не сразу сообразил, кто перед ним, и был очень удивлен, узнав Атасова. Сначала молча глядел на него, часто моргая. – Это ты, Саня? – пробормотал Бандура, когда, наконец, узнал приятеля.
– Я, – подтвердил Атасов озадаченно. Протянул ладонь, коснулся лба приятеля.
– Эге, парень, да у тебя жар, – сообщил Атасов встревожено. – Кажется, мы не очень то порадуем твоего старика твоим состоянием и видом. Видок у тебя – не слишком, я тебе доложу. Тебя бы доктору показать. Толковому. Зря я тебя послушал. И этого жмота Армейца. Эгоист паршивый, со своей Яной. Закрысил врача.