– Я в порядке, – хрипло проговорил Андрей. Отвернулся и посмотрел в окно. За ним оказались ступени крыльца, которые вели в библиотеку. Ощущение нереальности всего происходящего навалилось на него, с новой силой, придавило к спинке сиденья, как ускорение в спортивной машине.
– Ты что, привидение, типа, увидел? – спросил Атасов, хмурясь еще больше. Теперь в его голосе сквозила почти неприкрытая тревога.
– Как мы здесь оказались?
– Где, типа, здесь? – вопросом на вопрос ответил Атасов.
– Под этим крыльцом?
– А что это за крыльцо?
Андрей сглотнул:
– Тут работала моя мама. Библиотекарем. Это крыльцо библиотеки. А потом мама умерла.
– А, – протянул Атасов, и, в свою очередь, внимательно посмотрел в окна библиотеки. За ними было темно. Дверь, казалось, не открывали лет сто, выщербленные ступени, ведущие к двери, по которым Андрей взлетал тысячу раз, чтобы увидеть маму, в перерывах между занятиями, поросли травой.
– Похоже, дверь заколочена, – сказал Атасов. Вероятно, это было так, тем не менее, Андрей знал, что стеллажи с книгами еще там, как, возможно, и какая-то частица его мамы. А, вероятно, и его самого.
– Я твоему бате два блока «Лаки» купил, – сказал со своего места Атасов, – если тебя это еще интересует, конечно.
– А? – Андрей обернулся, не расслышав.
– Вот, – Атасов показал на большую дорожную сумку, из которой, как хвост потерпевшего аварию самолета из оврага, торчал уголок блока «Лаки Страйк».
– Спасибо.
– Служу Советскому Союзу. Слушай, Бандура, ты в порядке?
– Да.
– Если у вас тут есть больница, предлагаю заскочить туда, ненадолго, пускай на тебя взглянет врач. Давление там измеряет, еще что-нибудь. Порошок даст. А то, знаешь, доиграемся. Если что, у нас даже анальгина нет.
– В Дубечках – один медпункт, больница – в районе. Я там уже был, когда-то. Не беспокойся, Саня, все в порядке. Просто…
– Что просто? – насторожился Атасов.
– Сон.
– Сон? Какой сон?
– Я даже не знаю, как его назвать. Сейчас долго рассказывать, в подробностях, но…
– Мы никуда не спешим, – заверил Атасов, так что, если хочешь поделиться…
– Просто, он невероятно правдоподобный, понимаешь? До того, что я, если честно, сразу и врубиться не мог, ты это, или просто снишься. И, – Бандура понизил голос, – до сих пор этого точно не знаю…
– Это я понял, – сказал Атасов.
– Видишь ли, много лет назад я попал в аварию, и едва не погиб, хоть должен был, понимаешь? Любой бы погиб на моем месте, а я – по сути, отделался сущими пустяками. Мама, потом, когда меня уже выписали из больницы, сказала всего один раз, что мне, наверное, предстоит сделать что-то очень хорошее… Раз какая-то добрая сила сохранила мне жизнь. Вот я и делаю, в меру своих способностей…