— Если бы мне давали доллар за каждое ваше «извините», я стал бы миллионером! — театрально произнес Таттл и защелкнул часы, громко хлопнув крышкой. — К счастью для вас, мистер Кинг, я всегда поступаю в соответствии с христианскими идеалами любви к ближнему, терпимости и всепрощения, которые мне в детстве привила моя мама, святая женщина. Вы задерживаетесь, но работаете довольно усердно. Поэтому я буду снисходителен и прощу вас за то, что не пришли вовремя.
— Спасибо, сэр, — смиренно произнес Натаниэль и поспешил к своему столу, расположенному справа у окна.
— Лишь одно мне не дает покоя. — Таттл проговорил эти слова себе под нос, будто бы в запоздалом раздумье; при этом он нарочно повысил голос, привлекая внимания остальных семи работников конторы.
Натаниэль начал стягивать пальто.
— Что же это, сэр?
В карих глазах седовласого джентльмена зажегся насмешливый огонек.
— Сейчас вы холостяк, отвечаете только за себя, и все равно не в состоянии явиться на работу вовремя. Я прямо-таки содрогаюсь при мысли о том, как вы будете опаздывать, когда обзаведетесь женой и детьми!
Замечание было встречено взрывом искреннего смеха. Натаниэль привычно выдавил улыбку в знак того, что подтверждает безмерную проницательность и потрясающее остроумие мистера Таттла, и повесил пальто на деревянную вешалку в углу.
— Разумеется, вы задержитесь на шесть минут после окончания рабочего дня, чтобы загладить свою вину, — заявил Таттл.
— Конечно, — отозвался Натаниэль. Таттл испустил тяжелый вздох:
— Когда я согласился вас нанять — в качестве одолжения вашему отцу, с которым мы давние друзья, — я и понятия не имел, что меня ожидает! — Сказав это, он развернулся и вышел из кабинета.
Натаниэль сел и уставился на папки с деловыми бумагами, сваленные в огромную стопку посреди стола. Сидевший слева от него толстый Мэтью Браун захихикал. Натаниэль повернулся и наградил тучного недруга критическим взглядом, хотя не мог не заметить, что стол Брауна, в противоположность его собственному, был в образцовом порядке.
— Не начинай, Мэт, — предостерег Натаниэль. Браун не внял предупреждению:
— И когда ты поумнеешь, Нат?
— Я достаточно умен, чтобы не совать нос в чужие дела, — заверил Натаниэль и открыл верхнюю папку в стопке.
— Нервишки шалят?
— У меня много работы.
— А я уже все сделал. Хочешь, и тебе помогу, — сказал Браун. Он, к сожалению, был гением по части математики.
— Не нуждаюсь…
— Почему ты никогда не разрешаешь мне помочь? — спросил Браун. Судя по тону, отказ его задел.
— Спасибо, я справлюсь сам.
— Тебе говорили, что ты ужасно тупой?