Подъехав к Дхоту, он сказал:
– Ты, приблудное мясо, теперь Белый Плащ. Не забывай об этом, когда окажемся в лагере.
Зубы Дхота лязгнули.
– Я – из Живущих В Ущельях!
– Скажешь так, тебе разрежут брюхо, и в твоих кишках будет гулять ветер. Провялишься день-другой и попадешь в котел. А ты ведь, помнится, собрался Трубача загрызть? Или я ошибаюсь?
Дхот-Тампа с угрюмым видом сделал жест согласия.
– Верно, ппаа Айла, теперь я Белый Плащ. Ты мудр, а я – червяк, отродье Каммы.
Усмехнувшись, Тревельян собрался было сказать, что доволен его послушанием, но тут в воздухе засвистели камни и стрелы, а перед скакуном Кадранги воткнулось в землю копье. Из-за скал, что громоздились по краям ущелья, высыпали всадники и пешие воины, повозка остановилась, Птис и Тентачи смолкли, а Кадранга заорал во всю глотку, призывая хозяина. Стукнув трафора пятками, Ивар двинулся в голову процессии.
Лучников и пращников было сотни две, большей частью из Мечущих Камни, но нашлись среди них и Белые Плащи, и Пришедшие С Края, и Зубы Наружу. Вероятно, пограничная застава, решил Тревельян и, вспомнив о разбойниках-казза, молча согласился с тем, что ущелье нуждается в охране. Мало ли кто мог проникнуть в лагерь через завесу Спящей Воды! В степи, кроме мастеров, колдунов да отставших воинов, хватает лихих людей, и среди них наверняка есть такие, чей счет к Великому Вождю не менее кровав и долог, чем у Дхота…
К нему приблизился Птис и торопливо зашептал в ухо:
– Тут воины нашего Очага… Наверное, их послали, чтобы встретить Киречи-Бу и проводить с почетом… Вон тот, на яххе с тремя бубенцами, младший вождь, Закрывающий Полог… Имм-Айдар его имя…
– Пусть проводят с почетом меня, – сказал Тревельян. – На моем яххе – пять бубенцов.
Он выехал вперед, спешился и, расправив плечи, положив ладонь на обух топора, важно зашагал навстречу воинам. Закрывающий Полог тоже слез со спины яхха и уставился на прибывших; видно, одни были ему знакомы, а другие – нет.
Тревельян сделал жест приветствия.
– Да будут боги благосклонны к Брату Двух Солнц, Стражу Очагов, Взирающему На Юг! Он ждал, я спешил. Теперь я здесь. Веди меня к нему.
Имм-Айдар прищурился и отвесил нижнюю губу, что было знаком откровенной неприязни.
– Кто ты? И почему говоришь за этих людей? – Он ткнул пальцем в сторону всадников и телеги, затем почесал в промежности и рявкнул: – Ты какого Очага, крысиный помет?!
– Все тут Белые Плащи, а я – их великий ппаа, – сообщил Тревельян, в свой черед щурясь и выпячивая губу. Его спутники молчали; то ли полагались на своего предводителя, то ли общаться с Закрывающим Полог им было не по чину.