Скажем, пирога тири с высоким резным форштевнем, изображавшим деревянного дельфинчика, и упряжкой из двух живых дельфинов. Завидев ее, Нерис испустила призывный крик, и экипаж, пятеро маленьких созданий в коротких травяных юбочках, тут же засуетился, направляя хрупкое суденышко к их кораблю. Карлики кланялись и почтительно приседали, плавным жестом вытягивая тощие руки над коленями. Особенно старался их предводитель, костлявый, крохотный и совсем дряхлый; его кожа была не смугло-голубой, а отливала зеленью. Он что-то бормотал, вроде бы испрашивая милости Элейхо и великой ширы; на его морщинистом безволосом личике застыли благоговение и страх. Дарт понял, что Нерис была в глазах карликов важной персоной – пожалуй, такой же значительной, каким ему представлялся Джаннах. Правда, в отличие от ширы, Джаннах не требовал знаков почтения, поклонов и приседаний.
Нерис с величественным видом простерла руки над дельфинчиком, украшавшим форштевень, затем принялась расспрашивать путников, интересуясь их маршрутом и торговыми делами, а главное тем, как далеко до великого флота даннитов. Старший отвечал тонким высоким голоском, называя неведомые Дарту пункты и города, но оказалось, их не так уж много – Диск, как подтверждали его наблюдения, был не слишком населенным местом. Он так и не понял, где находится даннитский флот, ибо маленькие торговцы измеряли расстояния, сообразуясь со скоростью дельфинов, однако Нерис, кивнув, шепнула ему, что догонять флотилию придется не дольше пары циклов. Затем она велела тири править к берегу, прятаться в кустах и ждать, пока не проплывут потомки тухлого яйца – иначе сам Элейхо не поручится за их жизни и не спасет от дротиков трехглазых.
– Странная встреча, – заметил Дарт, когда кораблик тири скрылся в прибрежных зарослях. – Носы у торговцев длинные, чувствуют запах войны и поживы… Им бы крутиться рядом с солдатами, плыть к океану, а эти спускаются вниз… Непонятно!
– Клянусь Элейхо!.. – пробормотала Нерис, бросив на Дарта строгий взгляд. – Кажется, ты ничего не понял!
– Мой скудный разум не длинней клинка кинжала. Если сиятельная шира объяснит…
Она прервала его взмахом руки.
– Ты разглядел их старейшину?
– Пожалуй. Очень почтенный монсеньор… и очень дряхлый, даже слегка позеленевший…
– Признак того, что дни его сочтены. Младшие сородичи везут его в землю тири, умирать. Таков их обычай.
– Он – их отец?
– Кому-то отец, кому-то мать. Тири не делятся на мужчин и женщин. Каждый сочетает оба естества.
Андрогины! Некоторое время Дарт переваривал эту мысль, потом спросил: