– Во-первых, раз деньги вернул, то и дохода нет, – возразил я. – Во-вторых, по штатскому законодательству дело кончилось бы штрафом. А в-третьих, я готов его заплатить.
– Ящик пива и маленькую, – сказал Алик, проявив классовую солидарность с пролетарием Сизо. Потом снова поднял глаза к потолку и хмыкнул. – Давят, значит… а деньги ты вернул… Ну ничего, Серега, разберусь. Все будет как в третьем законе Ньютона: действие рождает противодействие. Кажется, так?
– Так. Только Бянусу ни слова! Язык без костей, разнесет по всем факультетам и кафедрам.
– Это уж само сабой. Тайна следствия! – промолвил Алик, подмигнул мне и отключился.
Его лицо маячило на экране еще секунд пять, затем сменилось кошачьей мордочкой.
– Защитник? – поинтересовался Джинн.
– Не только защитник. Друг.
Молчание, тихий шелест в колонках, гул автомобильного мотора за окном… Голубые кошачьи глаза раскрываются шире, и я улавливаю странный звук, подобный мурлыканью Белладонны.
– Друг, дружба, дружить, – произносит Джинн. – Эти термины не вполне понятны. Они не связаны с размножением, с финансовой зависимостью и общим профессиональным интересом. Однако предполагают прочную связь между людьми. На чем она основана?
Я вздохнул и придвинулся ближе к экрану.
– Друг – это…
Глава 11
ЗДЕСЬ ЛЮБИТ МЕДВЕДЬ ПОРОЙ ПОСИДЕТЬ
Здесь любит Медведь порой посидеть
И подумать: «А чем бы заняться?»
Ведь он же не Слон, поэтому он
Не может без дела слоняться!
А. Милн. Винни-Пух и все-все-все
Ночь – день, ночь – день, и снова ночь и день… Сутки пролетали подобно снам, равным геологическим эпохам Сны – для меня, эпохи – для Джинна… Он стремительно взрослел, минуя стадии детства, отрочества и приближаясь к юности. Он уже не говорил о себе «это существо», не задавал наивные вопросы; теперь он старался вникнуть в тонкости, в проблемы метафизического порядка, дабы понять психологию теплых разумных сгустков. Это был непростой процесс, ибо его колыбелью являлась программная среда, то есть конгломерат алгоритмов, и Джинн, естественно, желал, чтобы каждый термин разъяснялся алгоритмически, как совокупность элементарных действий, циклов и условий. Если то-то, делай так, а если иначе, делай этак… Для многих обстоятельств нашей жизни это вполне подходит – мы, например, можем представить свое социально-биологическое существование как некий повторяющийся цикл: мы трудимся, чтобы иметь пищу, одежду и жилье, а обладание этими тремя вещами опять же позволяет нам эффективно трудиться. Равным образом несложно разложить на элементы процесс изготовления втулок на станке, чистку шерстяных ковров или заварку чая. Но Тьюринг, тот самый британский гений, о коем уже упоминалось, доказал, что есть иные процедуры, неалгоритмизируемые, и значит, не всякое явление можно представить в виде математических моделей и программ.