– И что вы называете весомым?..
– Ну, например, если бы Стахеев совершил какое-то действие, показавшее, что он вас боится. Утратил бы то спасительное хладнокровие, о котором вы говорили.
– Например, попытался бы меня, выражаясь языком детективных романов, убрать? – догадалась Алена.
– Гм, не так радикально… но что-то в таком роде.
– Вчера вечером меня уже пытались убить два отморозка, – неожиданно для себя самой призналась Алена.
– Что?!
– Да что слышали. Правда, думаю, к делам картинным они не имели ровно никакого отношения. У них были ко мне личные счеты. А впрочем, кто их разберет… – Алена вкратце пересказала Бергеру свои приключения в гараже в Стригине, а потом на Щелковском хуторе, умолчав только о некоторых деталях… например, как рыдала около одного красного кирпичного дома на улице Медицинской, и, уж конечно, о том, чье имя шептала, умирая… или думая, что умирает. – Потом полночи ко мне в квартиру кто-то стучал. Ускользнули буквально за минуту до прихода милиции. Но после таких дел мне теперь как-то… зябко стало. – И Алена в самом деле обхватила себя за плечи.
– Да уж, озябнешь тут, – согласился Бергер. – А вы Муравьеву про вечернее свое приключение рассказали?
– Что я, больная? – возмутилась наша детективщица. – Кто мне поверит, что не я их шпокнула?
– По-моему, вы себя переоцениваете, – снисходительно поглядел на нее Бергер. – Свою, так сказать, крутизну. На Лару Крофт вы никак не тянете. Нужно обладать о-очень большой фантазией, чтобы представить вас в роли хладнокровной убийцы двух молодых и, как понимаю, не слабых мужчин.
«Ну да, они молодые и не слабые, а я, конечно, обессиленная пенсионерка! – обиженно подумала Алена. – Каков негодяй, а? А я-то ему доверилась как Дева Деве, вся, без остатка!»
– А кстати, вы машину водите? – с прежней снисходительной интонацией спросил Бергер.
– Нет, – призналась Алена.
– Ну вот видите! – пожал плечами Бергер. – Как же вы тогда могли на Щелковский хутор заехать?
– А предположим, у меня был сообщник… – с туманным выражением проговорила Алена.
– Ох, давайте хоть тут не будем ничего предполагать, а? – как-то очень прочувствованно попросил Бергер. – И так их слишком много, ваших предположений, в деле о картине! Хуже всего, что, даже если кто-то поверит в них, никаких действий против Стахеева и Мурзиной предпринять нельзя. Нет совершенно никаких оснований! Все ваши выводы абсолютно бездоказательны. Не имеют под собой никакой реальной основы. И все же… – Он качнул головой, как бы сомневаясь, потом решительно сказал: – И все-таки я вам верю.