— Обязательно повидаюсь, — возразил Дронго, — мне нужна та информация, которую может дать только Бозин.
— Как вы ему объясните свой интерес?
— Расскажу правду. В таких случаях всегда лучше говорить правду.
— Полагаете, он будет в восторге от того, что у него появился конкурент?
Обычно следователи не любят частных детективов. Тем более, если он узнает, что вас наняли для расследования убийства. Он может воспринять это как личное оскорбление или как знак недоверия лично ему. Поэтому я бы на вашем месте поостерегся.
— Ничего страшного, — улыбнулся Дронго. — Как вы думаете, кто может поддерживать негласные контакты с органами в вашей газете?
— Не знаю, — честно признался Корытин. — Вы же понимаете, что ФСБ имеет своих осведомителей почти во всех крупных газетах, выходящих в стране. И МВД наверняка имеет своих информаторов. Никто не станет бегать по редакции с криками, что он информатор органов. Но среди наших наверняка есть их осведомители. Впрочем, кое-кого я давно подозреваю.
— Можете сказать, кого именно?
— Нет, конечно, не могу. Ведь я только подозреваю, может, и напрасно.
Зачем говорить вам о своих подозрениях? Это даже некрасиво. Пусть Сорокин скажет, если он кого-то подозревает, на то он и Главный.
— Савелий Александрович, — услышали они голосок Виолы, донесшийся из селекторного аппарата, — пришел Павел Сергеевич.
— Хотите зайти? — спросил Корытин.
— Обязательно, — Дронго поднялся, — и желательно наедине.
— Предупрежу Виолу, чтобы она никого не пускала, — кивнул Корытин.
— Спасибо, — Дронго вышел от ответственного секретаря, направившись к кабинету Главного.
В приемной, кроме Виолы, находился некто с растрепанной прической, в больших очках с толстыми стеклами. Он явно хотел прорваться к Сорокину. Увидев Дронго, Виола нахмурилась, но смолчала, когда он прошел в кабинет Главного.
Сорокин вышел из-за стола навстречу гостю, крепко пожал руку. Пригласил сесть.
— Слышали? — спросил он. — Говорят, вчера сам Бозин звонил нам.
Интересовался вами. Кто-то из наших успел настучать.
— Этого следовало ожидать. Ваша газета всегда вызывала большой интерес, в том числе и у правоохранительных органов.
— Мне этот интерес уже вот где, — показал Сорокин на горло. — Что-нибудь выяснили?
— За один-то день? — улыбнулся Дронго. — Пока прояснились только некоторые детали, кое-что хотел с вами уточнить.
— Да, да, конечно. Я скажу Виоле, чтобы никого не впускала.
— Корытин уже сказал ей, — сообщил Дронго.
Его слова явно не понравились Главному, и тот слегка нахмурился. Поэтому Дронго тут же добавил, что секретарь сделала это по его просьбе.