На следующий день Дронго приехал в редакцию после полудня, когда основная масса журналистов уже находилась на рабочих местах. Его уже узнавали. Точкин приветливо поздоровался, Виола только кивнула головой, а Корытин, крепко пожав руку, увел в свой кабинет.
— Вчера вечером после вашего ухода звонил следователь, — сообщил он, понизив голос. — Кажется, у нас кто-то успешно стучит в органы. Следователя Бозина интересовало, откуда приехал никому неизвестный журналист и почему он расспрашивает всех про Звонарева.
— Откуда он узнал, что я расспрашиваю про Звонарева?
— Сорокин дал указание редакторам отделов, чтобы те помогали итальянскому журналисту в подготовке материала. Те, очевидно, поставили в известность своих сотрудников…
— Что конкретно интересовало следователя?
— Какую станцию вы представляете и почему собираете материал именно о Звонареве. Немного необычная для зарубежного журналиста тема.
— Что вы ему сказали?
— Послал к Главному, объяснив, что все детали известны Павлу Сергеевичу.
Сорокин умеет разговаривать с работниками правоохранительных органов. Он сразу находит верный тон.
— Бозин позвонил и ему?
— Нет. Насколько я знаю, пока не звонил. Во всяком случае вчера мне Павел Сергеевич ничего об этом не говорил. Вы же понимаете, что дозвониться Сорокину куда труднее, чем мне. Я хоть и ответственный секретарь такой популярной газеты, как «Московский фаталист», но все же обыкновенный журналист, а Павел Сергеевич фигура политическая. Часто встречается с министрами, депутатами. И говорить с ним не так просто — не наорешь, не припрешь к стенке.
— А Бозин орал на вас?
— Нет. Он вообще всегда говорит спокойно, старается не повышать голос. Я за две недели ни разу не видел и не слышал, чтобы он сорвался. Я говорю, если бы захотел…
— Понятно. У вас есть телефон Бозина? Кажется, его зовут Арсений Николаевич?
— Да. Вы его знаете?
— Нет. Мне рассказал про него Сорокин. Он сейчас у себя?
— Должен приехать. Вам удалось что-нибудь выудить из той информации, которую дал Точкин?
— Кое-что, весьма мало, — признался Дронго. — Есть необходимость поговорить именно с Сорокиным. И, конечно, встретиться с Бозиным, если это возможно.
— Не стоит, — вдруг сказал Корытин, — не нужно этого делать. Он потребует ваши документы, а у вас, как я понимаю, нет документов на имя Дино Конти. Да и потом любой обман легко раскрывается. Он может начать подозревать черт знает что. Поэтому вам вообще лучше с ним не встречаться.