Кстати, заодно со мной могли арестовать и вас обоих. Вас прельщает такая перспектива? — спросил я у Широкомордого ледяным голосом, глядя прямо в его глаза, почти лишенные ресниц.
Он долго соображал. Затем изрек:
— Так вы думаете, это случайность? Стреляли в вас, а попали в него?..
— Я стоял почти на пороге дома. В тот момент, когда я повернулся и шел к машине, убийца дважды выстрелил. Буквально за секунду он успел сделать два выстрела. Два точных выстрела — в сердце и в легкое. Кребберс умер через несколько секунд. Вы думаете, что убийца случайно попал два раза в Кребберса? Я стоял у его дома секунд двадцать. За это время нормальный стрелок мог сделать из меня ситечко. Похоже, у него был однозначный приказ — убрать Кребберса и не трогать меня. Значит, я им зачем-то нужен, — сказал я, по-прежнему отвернувшись от Широкомордого. Помолчав, добавил:
— Как, кстати, и вам тоже.
Мой собеседник снова умолк. Но, так и не придумав ответа, кивнул мне головой и вышел из автомобиля. Уже хлопнув дверцей, он наклонился ко мне и решился на вопрос:
— И что думаете делать?
— Уеду сегодня вечером в Антверпен, — сказал я. Потом, словно бы передумал на ходу, уточнил:
— Нет, завтра утром. Да, я уеду в Антверпен завтра утром. Но, по-моему, вы не должны меня об этом спрашивать. И вообще, насколько я понял, нам не стоит общаться впрямую.
Вскинув голову, он пошагал к своему автомобилю. Через несколько секунд дверца «Фольксвагена» хлопнула, машина сорвалась с места и исчезла в тумане.
Глядя вдаль, я думал, что моя будущая жизнь столь же непредсказуема, как этот туман. Сколько мне осталось жить? Три месяца, четыре, пять? Может быть, лучше всего сейчас закрыть глаза и направить машину к обрыву, за которым — пустота забвения? И я не буду мучиться, кричать от боли, сходить с ума от страха. Но что тогда будет с мамой, с Илзе? Как они выживут, кто позаботится о них? Каждый день моего пребывания в этом «путешествии» дает лишние деньги для моей семьи.
Значит, я обязан держаться до последнего. До тех пор, пока убийца, третий из компании, не получит приказ убрать меня. Или такой приказ получат мои знакомые — Широкомордый и его напарник. Значит, я могу ждать выстрела с любой стороны.
«Идеальная мишень» для любого из них. Остановка за приказом. Но до этого часа мои близкие будут получать деньги. Такая договоренность была у нас с Кочиевским.
Я останавливаю машину у телефона и выхожу, чтобы позвонить. Своим мобильником я принципиально не пользуюсь. А подслушать все телефоны на бельгийских дорогах не сможет даже Интерпол. Я набираю наш московский номер.