— Теперь вы, наконец, расставили все точки. Значит, мои ребята смертники?
— Мы на войне, Акбар, — строго ответил вместо Затонского генерал Орлов, — здесь не нужно разводить разные церемонии. Полковник в плену, враг должен поверить, что он случайно попал в плен. Для этого мы посылаем совместную группу. Что тебе не понятно?
— Но ребята обречены. Вы, наверняка, не дадите им ни одного шанса, — взорвался Акбар, — может, даже заранее предупредите Нуруллу, чтобы он устроил засаду. Я прав?
Затонский молчал. Орлов, коротко выругавшись, полез за сигаретами.
— Говорите, — громче произнес Асанов.
— Не кричите, — устало отмахнулся Затонский, — мне тоже жаль ребят. Вы же воевали, знаете, как бывает. Чтобы спасти полк, жертвуют ротой. Чтобы вывести батальон, подставляют взвод. Задание у Кречетова очень важное. Настолько важное, что им занимается лично Евгений Максимович Примаков. До сегодняшнего дня о нем знали пять-шесть человек. Теперь знаете и вы. В военной разведке об этой операции знаете только вы двое.
— Понимаю, — Асанов расстегнул воротник. — А я старый осел давал вам лучших людей.
— Так и должно быть. Они должны стараться изо всех сил. Иначе нам не поверят. Лучшие офицеры должны пойти на это задание. Уйти по нашему маршруту.
— Уйти и не вернуться, — тихо произнес Асанов, — поздравляю вас, генерал, вы хорошо планируете свои операции, на крови.
Затонский побледнел.
— Если бы понадобилось, чтобы пошел я, можете не сомневаться в моем выборе, — сказал он.
— А я и не сомневаюсь, — мрачно ответил Асанов, — простите, думаю вслух. Вам нужно сыграть с Нуруллой и его людьми. Сыграть так, чтобы они поверили в нашей заинтересованности вытащить оттуда Кречетова любой ценой. Это я понимаю. Но и ребят своих мне терять жалко. Здесь нужно очень тонко сыграть, чтобы и поверили, и группу не уничтожили.
— Так не бывает, — заметил Орлов.
— Так будет, — Асанов вздохнул, — меня в Афганистане знали все. Даже «Барсом» называли.
— Об этом мне известно, — Затонский не мог понять, о чем думает генерал.
— Поэтому идеальным командиром группы буду я сам. Тогда ни только Нурулла, но и любой афганец поверит, что Кречетов для нас важнее всех ценностей на свете.
Наступило молчание.
— С ума сошел, — грохнул наконец кулаком по столу Орлов, — героя разыгрывать решил! Не пущу! Кончай дурака валять!
— Подождите, товарищ генерал, — задумался Затонский, — вы знаете, Акбар Алиевич, это просто здорово. Мы об этом даже не подумали.
— И думать не смейте, — бушевал Орлов, — тоже мне Рэмбо нашелся. Может, еще один отправишься?
— Одному скучно, неинтересно, — после принятия решения все встало на свои места.