Это, кстати, сугубо британская черта. Нигде в мире давно нет ничего подобного.
— Нигде в мире нет такой разведки и контрразведки, как наша, — невозмутимо прервал англичанин.
— Господи! И вы еще на что-то претендуете. Да после Кима Филби и Гордона Лондейла вас нужно было закрывать за непрофессионализм.
— Не могу согласиться. Вы же здесь, у нас.
— А вы считаете меня фигурой, равной им обоим?!
— Во всяком случае, вы один из лучших профи, с кем я встречался за свою жизнь.
— Благодарю за комплимент. Вы тоже.
— Это не комплимент. Осторожнее, сейчас резкий поворот. Я давно хотел у вас спросить: что вы думаете насчет ситуации у вас в России?
— У них в России. Вы же знаете мое подлинное имя. Я гражданин соседней страны.
— Ладно, не переигрывайте. Я просто воспользовался условной терминологией. Как вы считаете, политика России действительно может резко измениться?
— А как вы сами думаете?
— "У вас дурная привычка отвечать вопросом на вопрос. Если не хотите, не отвечайте.
— Пожалуйста. Думаю, что не очень изменится.
— Почему?
— Существуют геополитические интересы, которые просто не могут исчезнуть.
— Вы в это так верите? А поддержка санкций против Ирака? Тогда Россия примкнула к коалиции объединенных западных держав.
— Какие-то уступки общественному мнению Запада, несомненно, будут. Но спецслужбы, армия, ВПК перестраиваться не могут и не будут, даже если во главе их поставить демократа Сахарова или Ростроповича.
— Второй, кажется, музыкант? — спросил англичанин.
— Да. Во времена Брежнева лишили советского гражданства. А первый уже три года как умер.
— Об этом я помню. Так вы считаете, что все может остаться по-прежнему?
— Вы неумный человек, господин Риггс. Как, по-вашему, для чего я здесь? — спросил Дронго. — Неужели мне просто захотелось попутешествовать за их счет?
— Мы об этом и говорим.
Риггс включил музыку. Послышалась песня из знаменитого фильма «Кабаре».
Лайзе Минелли пела о том, что тигра нельзя превратить в ягненка и, если любви нет, все кончено.
"Прощай, мой господин», — повторила певица.
— Потрясающая женщина, — восхитился Дронго.
— Простите, не понял.
— Ужасно люблю этот фильм. Смотрел его раз десять.
— Как можно тогда понимать решение ваших спецслужб о выдаче своей западной агентуры, особенно в бывшей Германии?
— Только как ненужный балласт. — Дронго был более чем искренен.
— Угу. Не думал, что вы так честно ответите. Значит, лучшие кадры вы сохранили?
— У меня фатальное желание снова спросить: «А как вы думаете?» — Оба усмехнулись.
— Мы довольно долго едем, — осторожно заметил Дронго.