А Сухмет вообще стоял как замороженный. Если бы удалось измерить его пульс, он оказался бы реже, чем во время чтения драматической хроники, за которым Сухмет проводил часы безделья в своей библиотеке, переживая за выдуманных героев прошлого. Однако старик работал – прикрывал силовым полем «Летящее Облако» , готовил накачанную от посоха Гурама воспламенительную энергию, следил за силами ребят и даже пытался пересылать Лотару наиболее тонкую энергию, чтобы тот наконец считал направление движения этой армии из сознания вендийских военачальников.
Поэтому Лотар не стал убивать сразу, он только вывел из строя несколько самых беспечных сипаев, а потом громко провозгласил:
– Итак, двинулись!
И пошел к статуе Боллоба, зная, что его спину и бока плотно прикрывают ребята. Сначала никто из вендийцев не придал этому значения. Они просто не допускали возможности, что, атакуемые всеми телохранителями главной ставки, Лотар с мальчишками продержатся достаточно долго, чтобы…
Кстати, чтобы что?.. Тут Лотар отчетливо осознал, что в головах Рампаширосома, Бадрисудатры и остальных нет даже тени понимания задуманного им плана. Они были слишком зашорены. Им и в голову не могло прийти, что Лотар может рассматривать их великолепную статую не как воплощение божественной красоты, а как путь к спасению.
Ну ничего, решил Лотар, скоро они догадаются и тогда навалятся по-настоящему. А между тем он шаг за шагом продвигался вперед, скользя в крови, иногда поджидая Каша, который в азарте каждый раз старался непременно ранить противника.
– Каш, ты нас задерживаешь, – ровным голосом сказал все понимающий Сухмет.
– Я их, мерзавцев, готов душить, – ответил, еле переводя дыхание, юноша.
– Зря, они ни в чем не виноваты.
Отвлекать мальчишек рассуждениями сейчас было не время.
Вдруг кто-то из вендийцев, кажется Бадрисудатра, догадался, что задумали нечестивые чужаки. И поделился своими соображениями с кем-то… И тогда началось.
Вендийцев словно подменили – они кидались в бой с яростными воплями, стараясь оттеснить противника от статуи… Но это было им уже не по силам. Потому что впереди, лицом к Боллобу, шел Лотар, прозванный Непобедимым, и заставлял уступать любого противника.
Теперь Лотар работал клинком на убой. Он закалывал сипаев, как забивают скот перед большим праздником. Или как оголодавший волк режет без разбора овечье стадо, заливаясь кровью бестолковых тварей. Сипаи тоже выглядели почти как овцы, когда на них наваливался Желтоголовый.
Они пропускали удары один за другим. Почти не касаясь их мечей, обводя Гвинед вокруг их жалких блоков, Лотар бил очень сильно и очень глубоко. Лишь иногда он позволял себе не добить до конца, не так глубоко проткнуть мечом противника, чтобы у него остался шанс… Мальчишки держались изо всех сил. Рамисос уже устал. Он тяжело дышал, с него градом катился пот. Каш пропустил ударов пять, и хотя это были скорее царапины, чем раны, но их было уже слишком много. Он терял силы. Лишь Бостапарт, стараясь быть похожим на Лотара, стремился действовать рационально и мог еще держаться некоторое время…