Бэрд, сразу ставший маленьким и жалким, сидел на холодных каменных ступеньках и медленно раскачивал своей широкополой мягкой шляпой, на которой давно уже не осталось ни единого пера. Никто из его товарищей не решался подойти к нему и даже посмотреть в его сторону – притихшие, они все так же стояли вокруг котла, жадно поглощая дармовую выпивку. Не зная, что мне делать, я присоединился к ним.
Эйно с Иллари исчезли в башне, прошел по двору, направляясь к чудом уцелевшей конюшне, Даласси, опьяневший Мооле свалился прямо в песок и двое солдат осторожно повели его к шлюпкам. Мы продолжали накачиваться вином до тех пор, пока из башни не появилась Ута.
– Все могут отправляться на корабль, – сообщила она. – Забирайте своих раненых и все за мной. Я возьму одну из шлюпок: специально, чтобы доставить вас.
– Я пока останусь, – решил я. – Или насчет меня тоже были распоряжения?
– Нет, – помотала головой девушка. – Я думаю, тебе лучше находиться возле господина.
Нагрузившись своими вещами, наемники уложили на носилки раненых и побрели вслед за Утой. Та шла налегке: сколько я ее знал, она никогда не обременяла себя какими-либо пожитками, кроме, пожалуй, смены белья. Все ее вещи хранились на корабле, да и там их было немного. Проследив взглядом за спиной Шейла, которому пришлось тащить носилки с раненым в грудь офицером, я поднялся в нашу с Утой комнату и собрал свою сумку. Все ее содержимое составляла так и не прочитанная книга по судовождению, кое-какие тряпки и фамильный кинжал с длинной рукоятью, обвитой позолоченной проволокой. Мой лекарский саквояж находился внизу.
При помощи матросов наемники забрали всех, даже своих мертвецов. Я посмотрел на следы замытой крови на полу в зале, на таз, доверху забитый кровавыми бинтами, затем подхватил саквояжик и выбрался на воздух.
Бэрд все так же безучастно сидел на ступенях.
– Посмотри, осталось ли там чего еще, – неожиданно произнес он, поднимая голову.
Я заглянул в котел и обнаружил, что на пару ковшей вина в нем наберется. Зачерпнув, я протянул ковш своему другу. Тот выпил его одним глотком и вернул мне со словами:
– Выпей и ты. Рок был отличным парнем.
– Да, наверное…
Четверо матросов, ругаясь, выволокли из башни два огромных сундука, отделанных красно-коричневой кожей, и потащили их за ворота. Судя по тому, как они их несли, сундуки были очень тяжелы. Вскоре эта же четверка вернулась обратно.
«Наверное, это имущество Визеля, – решил я. – Что он там говорил – библиотека, архивы? Представляю себе, как злится Эйно: он, пожалуй, готов отдать все на свете, лишь бы поскорее оказаться на „Брине“».