– Тебя Пинкас ждет, он уже сейчас уезжает, – сообщил он. – Или, поговори с ним.
– А, да! – вспомнил Леон. – Спасибо…
Генерала он нашел за столом – активно жестикулируя, тот рассказывал мужьям маминых сестер какой-то замшелый анекдот из космической жизни. Дождавшись, когда он закончит, Леон вежливо наклонился к начальственному плечу:
– Пан генерал, вы хотели меня видеть? Простите, я тут отошел покурить…
Пинкас мгновенно стер с лица улыбку и, коротко кивнув своим собеседникам, встал со скамьи.
– Пойдем… давно я лесом не дышал.
Они медленно пошли по тропинке, уводящей прочь от днепровского берега в сторону хоть и окультуренных, но все же достаточно густых рощиц, отделяемых друг от друга небольшими спортивными комплексами.
– Я хотел спросить тебя вот о чем, – начал Пинкас, когда они отошли достаточно далеко от свадебного гула, то и дело перекрываемого взрывами пьяного хохота. – В какой мере ты оцениваешь политизированность своего сегодняшнего руководства?
– В Москве? – уточнил Леон.
– Разумеется, киевляне меня сейчас не интересуют.
– Н-ну, не знаю, – Макрицкий пошевелил бровями, – мне кажется, что эти люди просто выполняют те задачи, которые ставит перед ними Совет Роскосмоса. Мне не совсем понятно, что вы подразумеваете, говоря об их политизированности? Готовность выполнять политический заказ тех или иных сил – я правильно вас понял?
– Не совсем так, – Пинкас остановился, задумчиво посмотрел на верхушки деревьев и вдруг улыбнулся: – Понимаешь, есть данные о том, что реальные – а не почетные, это большая разница – руководители Роскосмоса разделились на два противоборствующих лагеря. Для одного из этих лагерей чрезвычайно важно сохранение, скажем так, существующих порядков с перспективой некоторой конфронтации с Евроагентством. Они там вообразили себе новый виток конкуренции, умники… вторая же группировка – люди, четко понимающие, что раз Договор не будет подписан ни при каких раскладах, значит нужно успеть вовремя найти свое место в реальной завтрашней перспективе. Так вот кто-то из твоих работает на первую группу. И ты должен четко понимать, что стоит тебе хоть как-то обозначить свои, скажем так, симпатии, как ты окажешься в очень непростой ситуации. Конечно, мы тебя в обиду не дадим – но нервы… мой тебе совет: научись быть «ни рыба ни мясо», пусть даже тебя подержат какое-то время за дурачка.
– Уже не держат, пан генерал.
– Худо, майор. Мне казалось, ты посообразительнее будешь. В общем, я не хотел бы, что бы ты, внук моего старого друга, влип в неприятности. Думаю, ума у тебя хватит. Понял?