Учителем Дьявола. Но оккультисты, не верующие в дьявола, предотвращены от отплачивания таким образом.
Однако свидетельство Климента ценно постольку, поскольку оно показывает 1) огромное количество трудов по оккультным наукам в те дни; и 2) необычайные силы, которыми посредством этих наук овладели некоторые люди.
Например, всю шестую книгу из своей «Stromateis» он посвящает этому исканию первых двух «Учителей» истинной и ложной философии соответственно, которые, по его словам, обе сохранились в египетских святилищах. Очень уместно также он обращается к грекам с вопросом, почему бы им не признать «чудес» Моисея, как таковых, когда они требуют признания такой привилегии для своих собственных философов, и он приводит ряд примеров. Это, как он говорит, Эах, вызвавший с помощью своих оккультных сил чудесный дождь; это Аристей, заставивший ветры дуть; Эмпедокл, утихомиривший бурю и принудивший ее затихнуть и т. д.[65]
Больше всего его внимание было направлено к книгам Меркурия Трисмегиста.[66] Он также не скупится на похвалы Гистаспу (или Гуштаспу), Книгам Сивилл, и даже правильной астрологии.
Во всех веках магию и употребляли и злоупотребляли ею, так же как теперь употребляют месмеризм или гипнотизм и злоупотребляют им. Древний мир имел своих Аполлонов и Ферекидов, и мыслящие люди в этом могли разобраться, как могут и теперь. Например, в то время как ни один классический или языческий писатель не нашел ни одного слова упрека в адрес Аполлония Тианского, не так обстоит дело в отношении Ферекида. Хезихий Милетский, Филон Библский и Евстахий безудержно обвиняют последнего в том, что он построил свою философию и науку на демонических традициях, т. е. на колдовстве. Цицерон заявляет, что Ферекид является potius divinus quam nedicus, «скорее предсказателем, чем врачом», и Диоген Лаэртский приводит длинный ряд повествований о его предсказаниях. Однажды Ферекид предсказывает кораблекрушение за сотни миль от него; другой раз он предсказывает пленение лакадемонян аркадийцами; наконец он предвидит собственный ужасный конец.[67]
Имея в виду те возражения, которые будут выдвинуты против учений эзотерической доктрины в том виде, как они здесь излагаются, пишущая эти строки вынуждена опровергнуть некоторые из них заранее.
Такие вменения в вину, как те, которые Климент выдвинул против «языческих» адептов, только доказывают существование сил ясновидения и предвидения во всех веках, но не являются доказательствами в пользу Дьявола. Поэтому они не имеют никакой ценности, за исключением как для христиан, для которых Сатана является одним из главных столпов вероисповедания. Бароний и де Мирвиль, например, находят неоспоримые доказательства демонологии в вере в совечность Материи с Духом!