Тут подоспела китайская шутиха.
Из сопла ракетки вырвался сноп искр, во все стороны полетели снежные вихри, поднятые пороховым ускорителем, миниатюрный китайский аналог «Фау-2» сорвался со штыря, секунду постоял на столбе пламени, как бы раздумывая, куда ему следует лететь, затем опрокинулся набок и с жутким свистом помчался через улицу прямо на застывшего в ступоре Клюгенштейна.
Ракета пересекла проезжую часть, проскочила сквозь чугунную решетку, чудом не задев прутья, и ворвалась на территорию дворика.
Перевозбужденный и лишившийся товарища конвоир развернулся на свист, увидел несущийся на него темный предмет, отпрыгнул в сторону и в отчаянии дал длинную очередь от живота.
Рыбаков и братки автоматически распластались на земле.
Несколько пуль с визгом отрикошетили от ограды, парочка попала в припаркованный у тротуара древний «ниссан» с правым рулем, остальные расколотили витрину мебельного магазина.
В шутиху не попало ни одной.
А вот китайский снаряд, в отличии от разленившегося и страдающего ожирением сотрудника «Крестов», не сплоховал и воткнулся точнехонько в середину груди стрелка. Милиционера отбросило на асфальт, перевернуло через голову и проволокло пару метров. Автомат брякнулся на асфальт. Конвоир тонко заверещал, замахал руками и попытался сбросить с себя бронежилет. Но не успел. Внутри шутихи что-то глухо взорвалось, полетели обгоревшие кусочки картона и пространство в радиусе трех метров от поверженного стража порядка заволокло вонючим черным дымом.
Рыбаков и Ди-Ди Севен первыми вскочили на ноги.
– Фирменный магазин, говоришь?! Пойдет, куда надо?! – рыкнул Денис. – Валим отсюда!
Братки организованной кучкой побежали прочь от места происшествия.
* * *
Ортопед схватил мычащего сержанта за грудки, вырвал у него автомат и двинул кулаком по шапке сверху вниз, будто забивал гвоздь. Милиционер закатил глаза и осел возле стены.
Мизинчик одним движением отцепил от себя резиновый шнур и страховочный трос, содрал маску и уставился на тело в бушлате, которое ему посчастливилось поднять с земли.
– Во, блин! То-то мне показалось, чо он легковат для Глюка.
– Глухой форшмак*, – горестно выдал Ортопед и пнул носком ботинка неподвижного сержанта.
Во дворе загрохотала автоматная очередь, сопровождаемая пронзительным свистом.
– Линяем! – Ортопед подхватил AKC поверженного милиционера и первым помчался к лестнице черного хода.
Сверху по той же лестнице уже неслись Пых с Лысым.
* * *
Клюгенштейн заметил, как в скверике на противоположной стороне улицы несколько знакомых фигур попадали на землю, едва милиционер нажал на гашетку.